Суав удивлённо вскинул брови, а осознав услышанное, захохотал:

— А-ха-ха! Да уж, наглости тебе не занимать.

Глебол промолчал. Теперь уже Суав криво улыбнулся и спросил:

— Знаешь, что самое смешное?

— Нет, господин.

— Что мне не на кого тебя заменить.

— Визир, господин.

Суав снова рассмеялся:

— О да, он только что был у меня. Льстил, как всегда, и осторожно интересовался, что случилось.

— Этого не скрыть, господин. Не после того, как вы приказали привезти мальчишку и его людей сюда.

Суав отмахнулся:

— Неважно. Это твой позор. Делай с ним что хочешь.

Глебол снова моргнул, стряхивая с ресниц кровь, осторожно спросил:

— Господин, вы хотите сказать, что… прощаете меня?

Суав скривился:

— Прощаю это громко сказано. Прощу я тебя не скоро. Но ты всё ещё наставник Кузни. Старший наставник. Этот твой Визир только и может, что льстить, да просить денег. Так что живи. Пока живи.

Глебол сорвал с пояса ножны с мечом, поднял их перед собой, сжимая в ладонях:

— Спасибо, господин.

***

Стоило мне шагнуть в каморку казармы, как на мне скрестились взгляды. Правда, уже не десятка моих солдат, а всего семерых.

Вперёд шагнул Кодик:

— Господин, надо бы поговорить.

Я обвёл всех взглядом и кивнул:

— Надо, значит, надо. Говори.

Кодик осторожно сказал:

— Господин, вот это вот всё, что произошло, оно очень сильно не похоже на то, что вы обещали в тот первый день.

Наглый тут же добавил:

— Это, Хранителями клянусь, очень сильно не похоже.

Кодик поднял руку и Наглый тут же закрыл рот. А вот Кодик продолжил говорить:

— Я уговорил всех, господин, что даже эти штуки с зачарованным оружием и мнимой смертью стоят двойной платы. Мол так и так, несколько месяцев мучений и вы настоящие младшие воины Дома. Правда, потом добавились ещё все эти зелья и порошки.

Наглый напоказ скорчил рожу и потёр живот. Поварёнок заёрзал на лавке, забиваясь в самый угол, за спину Молчуна. Ловкач и Здоровяк опустили глаза, зыркали исподтишка. Тощий сидел бледный, не сводил с меня взгляда.

Кодик, который спиной этого не видел, заметил:

— А теперь ещё по другим отрядам стали шептаться, будто мы в конце весны поедем на юг. А на юге который месяц реольцев не могут за реку выкинуть. Говорят, что у нас там будет настоящее сражение, безо всяких этих зачарованных мечей. И даже двойная плата, господин, это маловато за такое дело.

Сказав это, Кодик замолчал. Я хмыкнул:

— Думал, вы будете просить за мертвых.

Тощий побледнел еще сильней и вжал голову в плечи. Да и остальные заерзали на своих местах. И лишь Наглый ухмыльнулся, да Кодик пожал плечами и спокойно сказал:

— Мы с ними даже не молились на одном алтаре и уж тем более не были побратимами по оружию. Пусть мертвыми занимаются эти ваши наставники, господин, да тот судья. Помните, что вы сказали в первый день? Мы уже получили серебро за риск умереть и переслали родным. Но теперь самое время живым, господин, поговорить о плате.

Я напомнил:

— Денег у меня всё равно не появилось. Я всё так же далеко от родины. Что я могу предложить вам? Тройная плата устроит?

Наглый ухмыльнулся и снова подал голос:

— Мало.

Я ухмыльнулся в ответ: