– Звучит, конечно, хорошо, – покачал головой особист, – да только, боюсь, вы неверно оцениваете потенциал возможного союзника. Секирин слишком своенравный и свободолюбивый, он может выкинуть абсолютно любой фокус, едва ему хоть что-то покажется неприемлемым. А учитывая его способности, такие сюрпризы вполне могут оказаться очень кровавыми. Так что вы, пытаясь удержать на собачьем поводке дикого льва, очень сильно рискуете.
– А я и не собираюсь держать его на поводке, – президент позволил себе ухмылку, – лев добровольно станет отрабатывать свои многочисленные грехи, которые успел совершить. Как мы уже успели убедиться, Аид не полностью глух к зову своей совести. Все что нам нужно, это разбудить в нем этот голос и показать, что мы готовы предоставить ему шанс на реабилитацию.
– Вы думаете, такая ставка сыграет?
– Я буду на это надеяться…
Передо мной стояло девять человек, решивших довериться мне и дерзнуть под моим началом попытаться одолеть древнего некроманта. Изначально их было десять, но один в самый последний момент передумал, решив отказаться от своих первоначальных намерений, так что я его отпустил с богом. Это дело было столь щекотливым, что принуждать никого из них я попросту не мог, опасаясь, что это скажется на качестве преобразования.
Так что у меня теперь было всего девять смельчаков, готовых гарантированно расстаться с жизнями, лишь бы только земля не стонала под маршем тысяч мертвых ног, и я в этой компании смертников был десятым. А, нет, все-таки одиннадцатый. Покойного генерала я тоже решил усовершенствовать, если так можно было сказать.
Что ж… как бы мне не хотелось, но откладывать дальше уже смысла не было, время поджимало. Доклады внешней разведки сообщали, что темная зараза уже разрослась и шагнула далеко за пределы Рима, а это значило, что Темный Жрец снова принялся активно наращивать свою мощь, и чем дольше я мешкаю, тем сильнее он становится.
Я поочередно встретился взглядом сначала с Дамиром, а потом с Артемом, единственными, кого я знал среди добровольцев. Первый мне ободряюще кивнул, а второй украдкой показал сложенные колечком пальцы, мол, все «ок», приступай.
Сначала я намеревался толкнуть какую-нибудь речь, сообщить о том, насколько меня впечатляет героизм этих людей, но я быстро пересмотрел свои намерения. Боюсь, что они не оценили бы моего пафоса и попытки подсластить горькую пилюлю. Для них это было бы подобно прогулке на эшафот, которая становилась только лишь очередным испытанием их воли. Я ощущал, что каждый из них хочет, чтобы все это поскорее уже закончилось, а поэтому не стал тянуть.
Мгновенный всплеск Тьмы, и девять тел начинают заваливаться в разные стороны, но еще один выброс Силы мгновенно наполнил их энергией, дарующей подобие жизни. Некоторые из добровольцев почти сразу откликнулись на мой призыв, некоторые чуть запоздали, успев припасть на одно колено, но никто из них так и не рухнул на пол. Что ни говори, но со своим Даром я сейчас управлялся гораздо эффективней и виртуозней, чем когда бы то ни было ранее.
Секундой позже в меня хлынул целый поток чужих воспоминаний, мыслей и сомнений. Неполный десяток человек в одно мгновение перестал быть сборищем незнакомцев, а стал чем-то близким и почти родным. Я словно бы побывал в шкуре каждого из них, за мгновения переживая все самые яркие моменты из их жизней, и даже Дамир, которого, как я считал, знаю как облупленного, предстал передо мной в несколько ином свете. Тягучее отчаяние и чувство вины, которые довлели над ним в последние месяцы, проскрежетали по нервным окончаниям тупыми пилами, заставляя стискивать от бессилия зубы.