Ну вот и всё, только и успел подумать я, остается тебе, Лёнчик, только помолиться за свой собственный упокой, как вдруг сзади раздался спокойный девичий голос:

– А ну быстро отошли на три метра!

Я оглянулся и обомлел – там стояла Катюха с совершенно белым лицом, ноги на ширине плеч, руки вытянуты вперед, причем правая ладонь загнута вверх, а левая соответственно вниз.

– Гля, Бакс, это ж та самая сучка, что нас на тот пустырь наладила! – удивленно сказал Башка, – только без балахона.

А Бакс в ответ ему ничего не сказал, а только размахнулся и швырнул свою трубу в Катю. Та чуть расширила промежуток между ладонями и распрямила пальцы – труба уткнулась в неведомую преграду и отскочила назад, задев ногу Баксу. Тот запрыгал на здоровой ноге, грязни при этом ругаясь.

– Ну не хотите по-хорошему, будем сразу по-плохому, – жестко сказала Катя, лицо ее странным образом вытянулось, после чего она произнесла что-то, что я совсем не расслышал и сжала пальцы на обеих руках в кулаки. После этого Башка сложился вдвое, потом вчетверо, потом исчез со звуком лопающегося воздушного шарика.

– Ты ничего сказать не хочешь, перед тем, как туда же пойдешь? – спросила вдруг Катя Бакса.

– Хочу, – угрюмо сказал тот, – переиграли вы нас и в этот раз, но учти, – погрозил он пальцем мне, – в третий раз мы тебя точно достанем, когда этой сучки рядом не будет. Очень скоро достанем…

– Ну хватит, вали в свою воровскую Валгаллу, – сказала Катя и повторила движения руками, Бакс тоже лопнул и испарился.

Тут настала моя очередь говорить:

– Теперь я твой должник до гроба, Катя… но ты откуда вообще все это умеешь?

– Ладно, с долгами мы потом разберемся, а научила меня всем этим премудростям бабушка из деревни Дятлово, на границе с Мордовией есть такая.

– Спасибо, значит, и твоей бабушке. А меня научишь этому?

– Посмотрим на твое поведение, – лукаво усмехнулась она, – вставай и пошли. Ты же теперь, надеюсь, к этой своей бабе не потащишься?

– Нет конечно, к бабе не пойду, но и домой я вряд ли дойду, ногу похоже растянул, вот… – и я показал ей распухшую лодыжку.

– Ерунда, щас исправим, – твердо сказала Катя, после чего поводила руками вокруг поврежденного места, сначала вверх-вниз, потом по окружности. Я попробовал встать и это удалось – больно конечно было, но идти нога не отказывалась.

– Да ты прямо волшебница какая-то, как эта… Гингема из «Волшебника Изумрудного города».

– Гингема там была злая, так что лучше зови меня Виллиной, она оттуда же, но добрая.

– Окей, Виллина Сергеевна, подставишь плечо раненому бойцу?

Плечо там хоть не особенно надо было подставлять, но я таки приобнял её, после всего случившегося мне это было особенно приятно.

– Да, надо будет отзвониться начальнице, что мол форс-мажор, а то мне там еще работать и работать, а с озверевшим начальством это будет нелегко… кстати, а что это за субстанции такие были, бандиты эти, расскажи? Они же мертвые давно, как они опять по земле могут ходить?

– Понимаешь, это картинки такие… как в кино, выглядят как настоящие, но на самом деле они нарисованные… нематериальные.