Очень уж сюрреалистично все выглядит…

Огромнейший ангар частично освещен, частично погружен во тьму — мы экономим электричество, освещая участки, где проводятся работы, и где живем сами.

В ангаре стоит древний многотонный корпус космического судна, покрытый шрамами и рубцами, рваными дырами и вздутиями. Над ним, на специальных тросах, висит похожий на бочонок робот Пятый, орудующий огнем сварки, выравнивающий края одного из проломов в верхней части рубки-плавника.

И в стороне, рядом с комнатой контроля, под одним из круглых светильников, стоит накрытый обеденный стол, сооруженный из пластиковых ящиков и накрытый пластиковой же скатертью с крупными фиолетовыми цветами. За столом сидят и мирно беседуют три человека различного возраста, пьющие алкоголь и вкушающие свекольный суп… да… я не ошибся, зрелище необычное. А Лео включил тихую классическую музыку, наполнив гулкий ангар звуками играющего пианино,… или рояля… я не знаю, в чем разница.

Вдоволь насмотревшись на окружающий антураж и наслушавшись музыки, я выждал, пока Крис не доест первую тарелку свекольника и не смочит горло третьей порцией виски. И тогда я задал вопрос, но совсем иной, нежели планировал до этого:

— Перстень, Крис. Если ты не против… — я запнулся, ибо старался очень тщательно выбирать слова, оценивая их вежливость и мудрость — Не мог бы ты сказать, как перстень попал к тебе и как долго он у тебя.

— Восемнадцать лет, Тим — окончательно развязав узел галстука, Крис утер рот махоньким квадратным полотенцем — взятым мною с апартаментов первых смертников и трижды постиранным, причем первые два раза с двойной дозой порошка.

— Восемнадцать — повторил я — Это большой срок.

— Твой отец принес перстень моему отцу — продолжил собеседник, благосклонно глядя, как Вафамыч ловко подливает ему виски — Я уже помогал ему, хоть и был прыщавым подростком с головой занятой мыслями о толстой Полли с соседнего спального сектора. У нее была большущая грудь, шикарная задница и громкий визгливый смех. Не девушка, а мечта с двойной дозой холестерина. Но речь не о ней, к тому же сейчас она больше смахивает на умирающую от ожирения слониху, если ты знаешь, как обычно выглядят слоны и что это вообще такое. Я помогал с семейным делом, но у штурвала бизнеса еще стоял мой славный папаша мир его праху. В тот день я разбирал и чистил наручные часы с имитацией под золото и платину. Должен был подойти корабль транспортной корпорации «Нова Нигерия». На таких кораблях полно чернокожих парней, а они любят, когда золото и платина сверкают на их темной коже — пусть даже это дешевая подделка. В общем, именно по этой причине, я толком и не расслышал беседу наших отцов. Но понял, что твой отец заложил несколько ценных для него вещей, причем просил довольно большую сумму. Это был даже не заклад,… скорее твой отец просил деньги взаймы. И получил их. Насколько я помню, деньги требовались отцу твоей матери, чье сердце пошло вразнос и требовалась срочная трансплантация. Имплантат.

— Я помню — медленно кивнул я — Помню. И Лео помнит… да?