— Шун. Учитывая, что ты больше всего пострадал от Натсуме, не кажется ли тебе странным, то, что ты так озабочен этим вопросом?

— Да, возможно все и так. Я не простил ничего из того, что сделал Натсуме. И не планировал оправдывать его действия.

О? Получается, Ямада все-таки не простил Натсуме за его действия. Ну, это можно понять, если бы он простил что-то подобное, то он был бы не героем, а скорее святым. Да и для святого, я думаю, это был бы перебор.

— Тем не менее, не кажется ли тебе странным твое отношение к этому, ты просто говоришь «Да, я убил его, ну и чего об этом говорить»?

Услышав слова Ямада, некоторые из реинкарнировавших явно соглашаются с этой точкой зрения. Ну… Это так же можно понять. Учитывая, что они большую часть жизни провели в закрытой эльфийской деревне, нет ничего странного, что их мировоззрение мало изменилось от того, каким оно было у них в Японии. Убийцы в Японии всегда наказываются по всей строгости закона. Смертная казнь применяется только в самых чрезвычайных случаях. Многие считают, что смертную казнь вообще надо отменить. Жизнь человека в том мире имеет совсем другую цену, чем в этом. Даже если это жизнь убийцы.

— Натсуме должен был жить и искупать свои грехи. Вот каково должно было быть его наказание. Нельзя было убивать его и позволить ему уклониться от этой обязанности. Когда кто-то умер, это все, конец пути, так ведь?

Хмм. Довольно интересный аргумент, но все равно, мне кажется, что он чересчур наивен. Ведь в мире спокойно живут толпы преступников, которые ни на грамм в них не раскаиваются. Думать о том, что каждый преступник, в конце концов, раскается в своих деяниях, это довольно глупо, так бывает только в сказках. Если кто-то не желает меняться, то, сколько сил ты не приложишь, все, чего ты добьешься, это просто потратишь свое время впустую. В данном случае, я думаю, что самым верным решением будет просто, по-быстрому, избавиться от таких людей. Хотя, учитывая, что я не знаю, как бы себя повел на самом деле Натсуме, то это просто мое мнение на этот счет.

— Все верно. Когда кто-то умер, все кончено. Убивать плохо. Все это понятно. Такое прощать нельзя.

Вратх соглашается со словами Ямады.

— В таком случае…

— Но тогда, разве можно прощать Натсуме, который забрал столько жизней?

Когда Ямада хотел уже что-то сказать, Вратх прервал его. И в словах Вратха звучала уверенность настолько сильная, что даже Ямада не смог его перебить.

— Послушай Шун. Люди, у которых был убит кто-то близкий им, не простят убийцу. Не важно, сколько бы данный человек не пытался искупить свои грехи, ненависть в сердцах пострадавших от этого никуда не исчезнет. Она станет меньше со временем. Но не исчезнет никогда.

В этих словах чувствуется, что он рассказывает о том, что пережил сам. Услышав голос, которым все это было сказано, любой бы смог понять, что Вратх и сам испытал подобное, что кто-то, кто был близок ему, был убит.

— Шун, я считаю, что все то, что ты говоришь, это правильно. Вот только, сколько бы он не старался искупить совершенное им, он не сумел бы этого сделать никогда. Он должен был умереть. Вот почему я подарил ему смерть. Неужели ты не можешь этого понять?