– Да, товарищ капитан, разрешите слово?

– Говори.

– У меня форма старая сохранилась, я в ней демобилизовался, могу её носить, только нашью фурнитуру.

– Это приветствуется. А то не подразделение, а не пойми что. Поэтому если кто из бойцов приходит в военной форме, это даже хорошо. Всё же у нас батальон народный, собирается и формируется на народные средства. Техника только от армии, да и то не полный штат. Вон, даже личным оружием не могут обеспечить, склады у них, понимаешь ли, пустые.

– По поводу оружия, товарищ капитан, я бы тоже хотел поговорить.

– Только не говори, что у тебя и танк есть?

– Танка нет, – сразу открестился я. – Вы не в курсе, но до последнего времени я работал трактористом, противотанковые рвы мы рыли. Там разные случаи были, я сам трижды с бандитами пересекался, все три раза до стрельбы доходило. И не всегда я сдавал оружие. Да и не спрашивал никто особо, вот и скопились излишки.

– Короче, сколько и что?

– Три нагана и ТТ.

– Что при себе есть?

– После того как унизительно постоишь под прицелами трёх револьверов, пока у тебя по карманам шарят, как-то без оружия ходить больше не хочется. Привык уже носить. Наган у меня, товарищ капитан.

Я достал из-под полы куртки револьвер и показал его начштаба, тот глянул на него и приказал:

– Иди в канцелярию, пусть тебе его впишут в красноармейскую книжку как личное оружие, тем более тебе как командиру танка как раз и полагается наган или ТТ. Остальное оружие где?

– Дома. Когда принести?

– Сегодня желательно.

– Если только вечером.

– Дежурному сдашь под расписку. Это всё, можешь идти.

– Товарищ капитан, а увольнительная на три дня?

– Закончите с танками, зайдёшь и получишь. Свободен.

– Есть, – вытянувшись, я развернулся и покинул кабинет.

Начштаба мне понравился, вполне нормальный и адекватный, и это хорошо. Зашел я в канцелярию, там писарь вписал номер оружия в моё командирское удостоверение, то бишь в красноармейскую книжицу, а также внёс его в штат батальона, это чтобы мне патроны получать можно было. Именно тут меня и нашёл тот же помдежурного и сообщил, что меня уже ждут во дворе. А так как я закончил, тот, выбежав на плац и на ходу убирая документы в карман, подскочил к полуторке, в которой сидело пятнадцать бойцов. Только четверо были в форме, а один так ещё в комбезе танкиста и шлемофоне. У борта прогуливался старший политрук, что недовольно поглядывал вокруг, похлопывая ладонью по бедру, и, увидев меня, поторопил. Так что я вскочил в кузов, мне руки протянули, помогая, и сел на скамейку, как раз когда машина уже тронулась с места. Политрук устроился в кабине рядом с водителем. Видимо, это был комиссар батальона. Поспрашивал у соседей, заодно знакомясь, и те подтвердили. Комбат уже был на железнодорожной станции. Выяснилось, что в кузове один взводный, кроме меня ещё два командира танка, остальные члены экипажей, назначенные по взводам, но по машинам ещё не расписанные. Кто на чём служил, я тоже выдал заготовленную легенду, что командовал Т-28.

Покинув улицы, мы долго тряслись и, переваливаясь по плохой дороге, двигались вдоль рельсов, пока не прибыли на узловую станцию, которая нам, видимо, и была нужна. Да я и сам видел эшелон в тупике с танками, те хоть и были накрыты брезентом, но по силуэтам, что за машины, понять можно. Остальные из парней тоже делились своими мнениями. В принципе, танк БТ неплохая машина, точно не скажу, но разные типы там, от «двоек» до «семёрок». Я надеялся получить последнюю. А если есть модернизированная, что вряд ли, то совсем шикарно. Эшелон доставил сорок танков, по два на платформе, и, как оказалось, прибыли сюда не только мы, но и представители формирующегося танкового полка, что стоял под Москвой, часть машин отходила им, и мы застали конец ругани нашего комбата, пузана с круглыми очками, и представителей танкистов. Комбат хотел взять пятнадцать танков, по штатам довоенного времени, а представитель полка напирал, что сейчас новые штаты введены, по десять машин в роте. Постепенно майор, а комбат был в звании майора, сдавал позиции. Правда, всё же отстоял своё, первыми машины отбираем мы, остальное, что останется, в полк. Не знаю, почему, но его оппонент в звании капитана согласился, и комбат, вызвав комиссара и взводного, а мы к этому моменту уже выстроились у машины, направился на платформы, поднявшись по пандусу. Видимо, собирался тройкой отобрать машины.