Я оттащил тела в сторону, завалил ветками и, используя инструменты, восстановил связь, послушал трубкой перекличку телефонистов – всё в порядке, и сразу эту пару искать не будут. Сумку я себе оставил, выкинув часть инструментов, которые мне точно не пригодятся. Забрал один карабин с двумя подвесными системами для подсумков, сами подсумки, все патроны и две гранаты, что были у того, который охранял. Это все трофеи, что были. В сумку я убрал почти все консервы, часть в сидор запихнуть смог, и, придерживая висевший на плече карабин, стал уходить всё дальше и дальше. Кстати, я теперь определился по маркировкам, что взял. Как я уже говорил, набирал консервные банки из двух разных ящиков. Так вот, было шестнадцать банок с консервированными овощами, для супов пойдут, да и так есть можно, ну и консервированной говядины, их было девять. Лучше бы, конечно, наоборот, но что есть, то есть. Ещё у одного из солдат были найдены шоколад, целая плитка, и початая пачка галет. Всё это я забрал и сейчас энергично шагал рядом с дорогой, не выходя на неё. Тяжёлая монтёрская сумка слегка била по ноге, но я не обращал внимания, своё я не брошу, а уйти от места гибели двух связистов нужно как можно дальше. Карабин на плече, револьвер за поясом, он как раз и готов к бою. Я его уже перезарядил и выхватить смогу быстрее.

Вскоре началось движение, проскочили пара посыльных на лёгких мотоциклах, пара грузовиков с боеприпасами проехали, а чуть позже стал нагонять очередной рёв мотора со спины, кто-то от передовой ехал. Присмотрелся, и вроде это тот грузовик, что у кухонь стоял, думаю, пустой, кто же продовольствие от передовой увозить будет? Но если он на склады едет за новой партией, это хорошо, накладные и пропуск должны быть. Оставив поклажу в сторонке, я ползком, держа карабин на сгибах локтей, добрался до удобной точки прицельной стрельбы и, проверив оружие, прицелился. Машина крытая, рядом с водителем сидел сопровождающий. Что в кузове, неизвестно. Грузовик французский, вроде того, что у кухонь, но он ли это, я без понятия. Может, в этой дивизии таких десятки. А то и сотни. Вот именно, что непонятно и неизвестно. Однако дорога пуста, она тут открытая, поля, видно всё со всех сторон, но я решил рискнуть. Грузовик уже на пятьдесят метров приблизился, расстояние пистолетное, так что, выстрелив, я сразу стал выбивать гильзу и подавать затвором в ствол следующий патрон, а машина, неуправляемая, скатывалась с дороги. Убитый водитель, пуля вошла ему в глаз, завалился на руль. Сопровождающий же пытался им управлять, дёргал за рычаги, но потом, когда машина, дёргаясь, остановилась, открыл дверь и выскочил со своей стороны, то есть и с моей тоже. Оттого и упал мешком на траву после моего второго выстрел. Снова перезарядившись и держа оружие наготове, я быстрым шагом направился к машине. Ствол карабина был направлен на кузов, есть кто там или нет, я не знаю, но видно, что машина порожняя шла.

К счастью, осмотр кузова показал, что тот пуст. Ну, почти, всё же я ошибся, грузовик принадлежал миномётчикам, и в кузове были пустые ящики из-под мин, которые немцы обязаны были сдавать, вот и везли, чтобы получить ещё боеприпасов. У водителя был карабин со штатным количеством боеприпасов да две гранаты, те же «колотушки». У унтера, тот не имел интендантских знаков различия, ничего кроме парабеллума с двумя запасными магазинами я не обнаружил. Закинув тела обоих в кузов, предварительно сняв форму с водителя и переодевшись, тоже не мой размер, но хоть что-то, я убрал свои вещи в кабину на место пассажира и, подняв окно, а тут удобно было, как на полуторках оно поднималось и не видно было пулевого отверстия, погнал дальше. Стрелял я из немецкого карабина, для опытного уха различить можно легко, так что если кто и услышит, то не сильно насторожится, свои стреляют. Ну, а устроившись в грузовике и запустив движок, я погнал в сторону Гомеля. Оказалось, склад боеприпасов находился на его окраине, где склады имелись.