– Заходим.
Мы оказались в прихожей, где нас по-прежнему никто не встречал. Дубовые панели, старинные часы, растения в горшках, пара картин, подобранных под цвет интерьера – и раздвоенная лестница, спускающаяся к нам справа и слева.
Между лестницами была двойная дверь. На ее ручке висела табличка с веселой розовой надписью:
ENTRA![25]
Я принялась звонить на номер Со, но никто не брал трубку.
Мы ждали в прихожей минут, наверное, двадцать. К счастью, тут была уборная, которой мы по очереди воспользовались – причем я провела перед зеркалом на минуту больше, чем обычно. Я определенно нервничала.
– Где они? – спросила Наоми, когда прошло еще десять минут.
Я позвонила еще раз. Телефон не отвечал.
– Наверно, мы рано приехали, – сказала я. – Они еще спят. Скоро спустятся.
– Они не спустятся.
– Почему?
– Мне так кажется. Я думаю, нам вот туда…
Наоми кивнула на дверь с табличкой.
Может быть, она была права. В конце концов, мы ждали уже достаточно долго по любым меркам. Я осторожно повернула ручку, и дверь приоткрылась.
За ней оказался просторный белый зал с колоннами и полом из черно-белых плит – как будто огромная шахматная доска.
У стены напротив входа темнел Камень Солнца на мраморном постаменте. По бокам от него на двух возвышениях стояли Тим и Со. На Со было длинное белое платье. На Тиме – его любимый смокинг из протертой до дыр черной джинсы с атласными лацканами. Они помахали нам, приглашая войти. Тим улыбался презрительно, Со ласково.
Выглядело это, конечно, немного наигранно. Эти пьедесталы… И они ведь простояли на них минимум полчаса. Я настолько не ожидала от своих знакомых подобного, что еле сдержала смех. Нет, прикольно, конечно, и украсит любой инстаграм, но как-то уж очень хлопотно.
Наоми, однако, отреагировала на увиденное совсем иначе. Она дернула меня за руку с такой силой, что я вслед за ней вылетела назад в прихожую, и дверь перед нами закрылась.
– Это они! – прошептала Наоми, выпучив глаза. – Они!
– Кто?
– Помнишь, я тебе рассказывала, что статуи в храме Элагабала превратились в людей? Это они и были. Вот эти же двое. Стояли и смотрели, как бедного мальчика убивают.
– И что, – спросила я, – одеты так же?
– Так же. Такие же мантии в звездочках.
– В каких звездочках? Какие мантии?
– Ну, вроде тех, что носил Элагабал. Темный шелк и мелкие золотые звездочки. Ты сама только что видела…
– Шелк? – повторила я. – Это же Со с Тимом. На Тиме джинсовый пиджак. На Со белое платье. Чего-то все сегодня придуриваются. Пошли, я тебя представлю, а то они, наверно, устали на этих подставках…
Взяв упирающуюся Наоми за руку, я открыла дверь и втащила ее в зал.
– Добрый день…
Моя челюсть отвисла, совершила несколько холостых оборотов и остановилась.
На пьедесталах по бокам от Камня – там, где я только что видела Со и Тима – стояли две статуи в человеческий рост. Кажется, античные оригиналы: бородатый муж (отбитый фаллос и кокетливо сдвинутый на затылок шлем) и мечтательная дева (лира и склеенный из кусков нос).
– Вот, – сказала Наоми, – а сейчас опять статуи… Это были эоны. Они так смотрят на людей, я же тебе говорила…