– Твое здоровье.

Выпив ром, я поставила стаканчик на стол.

Мимо пробежала озабоченная коротконогая собака – лопоухая сука с длинно отвисающими сосками. Похожая ехала со мной из аэропорта. Через несколько секунд следом протрусили два одинаковых бурых кобеля – словно из какой-то собачьей спецслужбы, не хватало только маленьких раций на боку. На другой стороне улицы готовились петь уличные музыканты – два гитариста, человек с бонго и толстая черная женщина в зеленом гофрированном платье.

– Ну как? – поинтересовался Хосе.

– Нормально, – ответила я.

– Я не про ром, – сказал Хосе. – Ходила на Плайя Херон?

– Откуда ты знаешь?

Хосе оглянулся по сторонам, будто проверяя, не подслушивает ли кто вокруг, и наклонился ко мне.

– Видел, как ты оттуда выходишь, – прошептал он. – Это на другой стороне улицы.

Мы засмеялись.

– Позор сексуальным эксплуататорам, – сказала я.

– А кто кого эксплуатирует? – спросил Хосе. – Мы вас или вы нас?

– В каком смысле?

– Мужчина носит женщинам деньги, которые долго и трудно зарабатывает. А они берут их за то, что на пять минут раздвигают ноги. Кто здесь эксплуататор? Кто получает выгоду? Это вы эксплуатируете мужскую… Мужскую…

– Анатомию, – подсказала я, и пояснила жестом.

– Можно выразиться и так. Нет, ты действительно считаешь, что мужчины эксплуатируют женщин, когда платят им за любовь?

Я задумалась – и мне почему-то вспомнился некормленный Антоша. Вообще, конечно, интересная тема.

– Я за права секс-работниц, – сказала я. – Сексуальная эксплуатация однозначно происходит, если мужчина за ту же услугу платит в другой стране меньше, чем у себя дома, потому что люди там живут беднее. Вот это действительно подло. Мужчина пользуется чужим бедственным положением, и его член становится неотличим от транснациональных корпораций.

– Ты везде платишь одинаково? – спросил Хосе.

Я засмеялась. Потом подумала, что он, может быть, всерьез – и покраснела от негодования. А потом опять засмеялась. Какой стервец.

Похоже, я на него запала. Или это ром?

– Я уже купила тебе пару мохито, – сказала я. – Больше ты не стоишь.

– А я уже налил тебе рома, – ответил Хосе. – Мы квиты. Чем ты вообще занимаешься? Работаешь?

– Я управляю миром.

– Не ври, – сказал Хосе. – Я знаю мужика, который управляет миром. И это не ты.

– Твой мужик только думает, что управляет миром. В действительности это делаю я. Ну, если совсем точно, я помогаю.

– Кому?

Я покосилась вверх.

– Высшим силам. Танцующему Шиве.

– Понятно, – вздохнул Хосе. – Ты сумасшедшая?

– Угу.

– Тогда предупреди, когда захочешь меня укусить.

– Хорошо, – сказала я. – Если успею.

Хосе поглядел на часы.

– Знаешь что? Пошли ко мне в гости. Посмотришь, как тут живут.

А почему нет, подумала я.

Он поймал машину, не вставая – просто поднял руку, и через минуту рядом скрипнул тормозами маленький новый «рено». Я так и не поняла, попутная это была машина или служебная.

Хосе жил за границей курортной зоны. Нас высадили на темной улице какого-то поселка.

Свет отключили из-за аварии – должны дать завтра, сообщил Хосе. Но без света оказалось даже лучше. Во всем был разлит такой древний и безопасный вавилонский уют, ночь была такой черной и теплой, что я последовала за ним без всякого страха.