– И елку.
Ханна оглянулась вокруг на работу, которую они успели проделать, и ее охватила грусть оттого, что все уже закончилось. Она была готова к тому, что должно произойти после Рождества.
– Знаешь, что я только что понял? Я еще не купил рождественские подарки.
– Почему-то мне кажется, ты не слишком-то любишь этим заниматься. – Ханна попыталась улыбкой замаскировать свое разочарование.
– Так и есть. Но я хочу дать Беа понять, как я ее ценю. И еще нескольким людям тоже.
Сэм так посмотрел на Ханну, что ей показалось, будто сердце подпрыгнуло к самому горлу.
– Ты прав, – кивнула она. – Мне тоже нужно купить подарки миссис Стейси, Жасмин и Майклу. Не могу поверить, я еще никому не купила ни одного подарка. Кроме Маршалла.
Маршалл был маленьким сынишкой Мэллори. Они с Сэмом выяснили, что накануне Рождества ему исполнится шесть.
– Тебе не кажется, что ты не подумала о подарках потому, что они – далеко не самая важная часть Рождества? – спросил Сэм. – Мне почему-то кажется, что мы недавно узнали, что на самом деле значит Рождество, а это самый главный подарок.
Он был, безусловно, прав, но все же ей хотелось что-то ему подарить лично от себя. Но что она может ему дать, чтобы рассказать о переполнявшем ее сердце чувстве, ее надеждах на будущее?
Ханна глубоко вздохнула и поняла, что она точно знала, какой именно подарок получит Сэм Чисхолм в это Рождество.
Глава 16
Глядя на Ханну, Сэм лишь невероятным усилием воли удержался от того, чтобы поцеловать ее. А потом ему пришло в голову, что он придумал для нее идеальный рождественский подарок. Учитывая то, что между ними происходило, это был единственно возможный подарок.
Сэм волновался, не слишком ли он торопится. Нужно вернуться в отель и все как следует продумать.
Ханна пребывала в отличном настроении: они расставляли мебель. А потом принесли дерево. Это была та самая пихта, которую дисквалифицировали на конкурсе. Они с Сэмом сняли все свечи и повесили электрическую гирлянду.
Они завернули подарки в декоративную бумагу: полезные мелочи для Мэллори, прихватки и кухонные полотенца, велосипед для Маршалла, детские книжки и огромного плюшевого медведя.
– Мне кажется, медведя и велосипед надо просто повязать лентами, – сказала Ханна, осматривая проделанную работу. – Обертка выглядит жутковато, как будто под бумагой прячутся страшные тролли.
– Не важно, как это выглядит, важно, что чувствуешь. Я понимаю, что мишка и велик будут отлично смотреться с ленточками. Но ты только представь, как мальчик разрывает бумагу и обнаруживает, что там внутри.
Она улыбнулась при мысли, что Сэм тоже ощутил печаль, заканчивая последние штрихи, запирая дверь на замок и опуская ключи в почтовый ящик. Они оба понимали, что, скорее всего, никогда уже не переступят порога дома, подарившего им столько любви.
Сэм прошел по расчищенной от снега дорожке к грузовику, в котором привезли пихту, и вытащил из багажника венок. Они с Ханной сделали его вместе, рано утром, уже привычно работая плечом к плечу в мастерской. Этот венок был последним из тех, что они сделали в этом году. Приближалось Рождество, и продажи практически сошли на нет.