Все поиски и преследования были напрасны. Золотой Маски нигде не было! Старый шейх всех расспрашивал — он сам видел фигуру Золотой Маски и отлично узнал ее. Караульный клялгя, что он также ясно видел таинственного незнакомца, но тот вдруг исчез, точно сделался невидимкой.

Поиски продолжались до утра. Даже на следующий день несколько дервишей обыскивали развалины, но, конечно, напрасно.

Поздним вечером следующего дня к старым развалинам подъехал всадник. Когда он подъехал, то можно было увидеть, что он принадлежит к числу высших офицеров турецкой армии. Он был одет в темно-синий с серебряными шнурками сюртук и черные панталоны, на боку была сабля, за поясом — кинжал и пистолеты.

Подъехав к развалинам, он сошел с лошади и бросил поводья караулившему у входа старому дервишу, который приветствовал приехавшего высокопарными выражениями.

Магомет-бей, угрюмый, с ярко выраженным татарским лицом, не обратил никакого внимания на старика и пошел прямо в развалины.

Привратник низко поклонился начальнику капиджи-баши[5] и ввел его в приемную. Вскоре дверь в комнату отворилась, и бей вошел в нее. Увидя сидящего на подушках Шейха-уль-Ислама, он бросился на колени. Мансур-эфенди был один в комнате совещаний.

— Ты приказал мне явиться, мудрый и великий Баба-Мансур, — начал приведший, — и твой верный слуга Магомет-бей поспешил исполнить твое приказание.

— Мне надо передать тебе важное приказание, Магомет-бей, — сказал Мансур-эфенди таким тоном, каким господин говорит со своими слугами. — Ты знаешь, что 15-е Рамадана очень близко, день, когда султан в моем сопровождении торжественно отправляется в мечеть, где хранится плащ нашего пророка. Для тебя, которого я сделал начальником капиджи-баши, этот день — также большой праздник.

— Я и мой полк всем обязаны тебе, мудрый Баба-Мансур, — вскричал начальник стражи сераля, — приказывай твоему слуге Магомету-бею, я все исполню! Окажи мне милость, дай случай доказать тебе мою преданность! Я горю желанием укрепить твою власть!

— 15-го Рамадана ты будешь иметь возможность снова доказать мне свою верность, Магомет-бей, — отвечал Шейх-уль-Ислам, — Рашид-паша, который будет в серале 15-го Рамадана, не должен выйти из дворца живым, он стал врагом Корана и сделался опасен и вреден для дела нашего святого пророка, поэтому смерть отступника предрешена!

— Твое приказание будет исполнено, могущественный и мудрый Баба-Мансур.

В эту минуту в комнату вошел молодой привратник и низко поклонился.

— Что тебе надо? — спросил Шейх-уль-Ислам.

— Пришел посланный от принцессы Рошаны по имени Сади, который принес письмо и требует лично видеть Мансура-эфенди, — сказал привратник.

— Принцесса очень рекомендовала мне этого юношу, — сказал Шейх-уль-Ислам, обращаясь к Магомету-бею, — и я решил поместить его под твое начало в дворцовую гвардию, я очень рад, что он пришел именно теперь, когда ты здесь. Посмотри на нового лейб-гвардейца!

Затем, обращаясь к дервишу, он приказал ввести Сади.

Дервиш поклонился и вышел, чтобы привести нетерпеливо ожидавшего молодого человека.