– Ох, Калле, я поседею раньше ремени… Я, конечно, всю жизнь буду в неоплатном долгу перед тобой за всё, что ты для нас сделал, но должен сказать тебе: если бумаги пропали…

Его прервал полицейский Бьёрк:

– Не беспокойтесь, профессор! Если Калле Блюмквист говорит, что вы получите ваши бумаги, то вы их точно получите.

– Во всяком случае, Кальвён совсем исчез из виду, – сообщил Андерс и плюнул в бурлящую воду.

– А Никке всё спит и спит, – прошептал Расмус.

Любимый старый штаб… Ни у кого нет штаб-квартиры лучше, чем у Белой розы! Чердак пекарни большой, просторный, и чего тут только нет! Белые розы в течение нескольких лет таскали сюда свои сокровища, словно белки в дупло. Луки, щиты, деревянные мечи украшают стены. С потолка свисает трапеция. Теннисные мячи, боксёрские перчатки и старые журналы теснятся по углам.

А у продольной стены стоит старый, видавший виды комод Евы-Лотты. В нём хранится тайная коробка, в которой лежат чертежи профессора. Вернее сказать – лежали. Он получил их обратно, эти благословенные бумаги, ставшие причиной стольких неприятностей. Отныне профессор будет хранить их в банке, в надёжном сейфе.

Нет, Алые их не стащили, опасения Евы-Лотты оказались напрасны.

– Хотя, если бы мы учуяли, что они там, мы переместили бы их в наш штаб, – заявил Сикстен, когда все рыцари Алой и Белой розы собрались вместе, чтобы обсудить всё происшедшее.

Они сидели в саду у булочника на склоне реки, и Андерс, оживлённо жестикулируя, в ярких красках описывал всю их невероятно жуткую историю:

– Всё началось, когда я повис на кусте в четверг ночью. С тех пор ни минуты спокойной у нас не было.

– Вечно вам везёт, – заметил Сикстен обиженно. – И почему эти киднепперы не появились на пять минут раньше, когда мы шли мимо Эклюндской виллы?

– Ну уж это ты слишком, – съязвила Ева-Лотта. – Бедняга Петерс, ему пришлось бы ещё и с вами дело иметь. Мало, что ли, пожизненного заключения?

– Эй ты, прикуси язык, а то… – шикнул на неё Сикстен.

Это был первый вечер после их возвращения домой. Прошло ещё несколько дней, и теперь Белые розы собрались в своём штабе на чердаке пекарни. Предводитель стоит в центре и возвещает своим мощным голосом:

– Посвящается в рыцари Белой розы благородный муж и храбрый воин, чьё имя внушает страх всей округе. Расмус Расмуссон, выйди вперёд!

Грозный воин выходит. Он, правда, маленький, и с виду не очень грозный, но на челе его пламя энтузиазма, которым отмечен каждый рыцарь Белой розы. Расмус поднимает голову и смотрит на предводителя. Его тёмно-голубые глаза светятся: наконец-то сбывается его самое заветное желание, и он может стать Белой розой!

– Расмус Расмуссон, ты должен поднять правую руку и произнести торжественную клятву. Поклянись, что будешь верен Белой розе ныне и вечно, что не выдашь никаких секретов и готов всегда бороться с Алыми розами, куда бы они не сунули свой нос.

– Я попробую, – говорит Расмус, подняв правую руку. – Клянусь быть Белой розой ныне и вечно и выдавать все секреты, где бы я ни высунул свой нос. Уй-юй, в этом я клянусь!

– Выдавать секреты он обязательно будет, – шепнул Калле Еве-Лотте. – В жизни не встречал более болтливого ребёнка.