Барабанная сбивка, плотная, густая, накрывающая волной.

Разворот.

Зал вдохнул.

Шлейф, будто жидкая, дышащая магма, тянулся за девушкой, вылизывая подиум. Дошла до задника, развернулась и замерла в ожидании остальных моделей и Стефана. На губах играла победная улыбка, прорываясь сквозь маску отрешенности. Движение справа.

«Зачем он так рано вышел?» – подумала отрешенно.

Степан поравнялся с ней, сделал поклон публике и, подхватив девушку под руку, не поворачиваясь к залу спиной, потянул за кулисы, под гром аплодисментов. А он до боли в глазах смотрит сквозь ослепляющую белизну прожекторов, потому что знает – там, по другую сторону света, – враг. Недавний оживший сон. Яркий свет. Он на подиуме. Ангелина рядом, сейчас она что-то прошепчет ему на ухо.

Ангелина, наконец, смогла разглядеть лица тех, кто укрывался покрывалом ослепительных софитов. Мария Стафф в первом ряду деликатно хлопала в ладоши и улыбалась.

В сердце Степана стало холодно. Лед медленно расползался по венам, ослеплял, смешиваясь с ослепительной белизной софитов, яркими всполохами огненно-малинового шифона, отражаясь в роскоши страз и пайеток. Он щурился и пятился назад, оглушенный сознание того, что оказался в собственном кошмаре. Он смотрел вперед, сам не понимая, что надеется увидеть.

Степан привлек к себе девушку, прикрывая собой от публики, обнял за талию и настойчиво уводил в тень.

– Люблю тебя, – прошептал.

Два крыла за спиной Ангелины несмело встрепенулись.

В этот момент девушка увидела в глубине зала темную фигуру. Сердце содрогнулось, упало в ноги – Игорь.

Тяжелый, угольно-черный взгляд исподлобья. Плотно сжатые губы, обострившиеся скулы. Это призрак, который больше не будет ее преследовать.

Ей стало легко.

Развернув к себе Степана, Ангелина обхватила его лицо… и поцеловала в губы.

– Я тебя тоже!

Зал захлебнулся криками и аплодисментами, а взметнувшийся огненным заревом платок медленно опустился на подиум.

Взгляд вырвал из болезненной белизны блик. Еще более яркий и холодный, он на мгновение впитал в себя весь свет, весь блеск, вобрал отражения гостей, ледяную улыбку Марии Стафф. В наступившей глухоте Степан отчетливо видел, как сквозь свет софитов в него, медленно раскручиваясь, летит нож.

Время остановилось. А сознание равнодушно впитывало все, что происходило вокруг: летящий к нему клинок, горячая рука Ангелины в правой руке, застывшая маской улыбка Марии Стафф и темный силуэт по ту сторону света.

И вместе с этим пришло понимание, что его, лишнего участника шоу, русского медведя, вели к этой минуте, как овцу на заклание. Чтобы этот клинок пробил его грудь.

Цель – это он. Ваньку убили, чтобы он оказался сейчас здесь, на сцене, рядом с Ангелиной.

Он должен был умереть сегодня.

«Не-ет!» – крик справа, толчок в плечо. Мир качнулся и полетел кубарем, сворачивая до миллисекунды блеск ножа, улыбку Марии Стафф, ослепляя неестественно громким криком Ангелины.

Единственная мысль, которая разрывала сознание во время падения – не отпускать руку Ангелины. С ужасом наблюдал, как нож все еще летит. Но теперь острый клюв его лезвия смотрит на Гелю. Степан перехватил ее руку выше локтя и со всей силы рванул на себя.