Поставив коробку с эклерами на стол, я вышла на балкон.

— У тебя хороший папа, — погладила живот. — А эта тётя… Она плохая. Ты – папино солнышко, он тебя любит.

В том, что Дима может быть жестоким, я не сомневалась. Кристина не врала. Наша встреча изначально была лишена романтики, так что его неприглядную сторону рассмотреть я успела. Пора было заканчивать думать об этом. Достав карточку, я вернулась в квартиру и хотела было выбросить её, но наткнулась взглядом на вошедшего в кухню Диму.

— Привет, — он бросил ключи от машины на стол. Прокатившись, они остановились в нескольких сантиметрах от края. Дима прошёл дальше.

Он был зол. Захотелось отступить, хотя ничего такого я не сделала. Только всё равно чувствовала себя пойманной на месте преступления.

— Я купила эклеры, — довольно холодно и совсем невпопад.

— Очень хорошо, — даже не посмотрев на коробку. – Только скажи мне, какого лешего ты опять начала страдать ерундой, Ника? У меня достаточно проблем. И эти проблемы действительно нужно решать. Так какого дьявола я должен носиться за тобой по городу?! – с последними словами он подошёл почти вплотную. Глаза потемнели, голос стал жёстким. – Или вчера ты слышала недостаточно?

— Я ничего не слышала и понятия не имею, какие у тебя проблемы, — попыталась обойти его. Он схватил меня за руку. Вернул на место.

Я вскинула голову, посмотрела на него с вызовом. Вначале его бывшая, потом друг, снова бывшая!

— Что с тобой происходит? – прозвучало это почти примирительно. Почти. Хватка тоже ослабла, и я выдернула руку.

— Ничего, — отрезала я. – Мне просто надоело. Надоели эти тайны, что все сравнивают меня с твоей бывшей надоело! Надоело, что ты говоришь одно, делаешь другое, а потом ведёшь себя, как ни в чём не бывало!

— Успокойся! – рявкнул он.

Я нервно выдохнула. Теперь и сама поняла, что последние слова чуть ли не прокричала. Уголки глаз пощипывало от слёз, причину которых я не понимала сама. Дурацкие гормоны.

— Хорошо, — заключил Дима после минутной тишины. – А теперь объясни, что случилось.

Я прикрыла глаза и мотнула головой. Выдохнула. Услышала, как что-то тихо упало у ног.Карточка с номером. Только подняла, Дима забрал её у меня из рук. Посмотрел, перевернул и нахмурился.

— Твоя бывшая жена приходила, — сказала я нехотя.

— Кристина?

— А у тебя есть другие бывшие жёны? – с сарказмом, которого он явно не оценил.

Ещё раз посмотрел на карточку. На скулах его появились желваки, глаза стали совсем чёрными.

— Она спрашивала про меня?

— Не спрашивала. Вернее, не про тебя, а знаю ли я, кто ты.

— Ты знаешь, Ника, — уверенность в каждом слове, в каждой букве. Прикосновение к моему лицу и уже вопрос: — Ты ведь знаешь, Ника?

Это было всё равно, что гипноз. Завороженная, я кивнула. Он держал меня, не отводил глаз.

— Кто?

— Ты… — пальцы его опустились к шее, вернулись к скуле. Обхватив затылок, он повторил:

— Кто?

— Ты – мой муж, — одними губами. – А прошлое… Оно там, под плитой. Каким бы оно ни было.

— Так и есть, — сжал волосы. – Правильно, девочка, — губы на губах, вторая ладонь на талии. И поцелуй, не оставляющий сомнений. Так и есть. Она – прошлое. И всё, что она сказала – прошлое. Её прошлое.