Я собрался было покинуть ларёк, как вдруг обратил внимание на пальцы хозяина. На одном из них блестел большой перстень. Внезапная догадка осенила меня. Я сел на стул продавца и стал выдвигать ящички, расположенные под прилавком. В одном из них, в футляре из-под бритвы «Харьков», я нашёл складные аптекарские весы и набор маленьких гирек. Вот теперь всё ясно. Раненый продавец баловался скупкой золота.

Когда я говорил о золоте, которое скупал продавец ИЧП «Аракс», я вовсе не имел в виду мешки с россыпью монет и слитки с печатью пробы, которые хранятся в швейцарских банках. До такого уровня Стёпе далековато. А вот скупать ворованное «рыжьё» у наркоманов и квартирных воров — самое то. Его сейчас во многих ларьках скупают. А вы небось думаете, какой я догадливый, что весы нашёл? Да ничего особенного. Их в каждом втором ларьке найти можно. Но вот золота в ларьке, увы, я так и не обнаружил. Жалко. Жалко, если оно у Стёпы в карманах. Он может с ним быстро расстаться. В больнице учёт и контроль отсутствуют. Впрочем когда как. Но это я скоро узнаю, потому что именно в больницу я сейчас и еду, занимаясь параллельно умственной деятельностью. То есть думаю. Думать мне осталось немного, с недельку, а поэтому я тороплюсь.

Думаю, к примеру о том, куда Стёпе столько золота. Боже мой, да куда угодно! Благо сейчас есть что купить. Те же бананы. Но покупают у нас пока ещё на рубли, а не на золото. Стало быть, это самое золото надо продать. Разумеется, подороже, чем купил. Иначе какой смысл? Можно даже по госцене, потому что воришки в ларёк сдают совсем дешево. Так что навар есть, процесс идёт. Теперь вопрос — кому это золотишко продать? Оно ведь того, криминалом попахивает. На улице к первому встречному не подойдёшь и не предложишь. В ломбард и в скупку не понесёшь — там паспорт требуют. Можно погореть. Но есть у нас в запасе пара заветных местечек. Мне они знакомы по своему же многострадальному опыту.

Можно сдать, к примеру, кустарю-ювелиру или стоматологу-частнику. Как лом. Они возьмут. Они люди занятые, по рынкам не ходят. Они предпочитают партию оптом, подешевле, с доставкой на дом.

Можно прибалтам заезжим сдать. Они потом у себя, на исторической родине, в три раза дороже перепродадут. А золотишко через так называемую границу переправить настолько просто, что даже говорить не хочется.

Короче, много мест заветных. Было бы желание. И боевой настрой.

Остается мне узнать у Стёпы его настрой и место, выбранное им в качестве оптовой торговли золотом.

Троллейбус распахнул широкие двери, и я пошагал к высотному зданию Института скорой помощи. Яблочек я больному не купил. Его хоть уже и перевели из реанимации в обычную палату, но диету ещё не отменили.

Ну всё, дошёл. Стеклянные двери, сестричка на проходной, лифт, двенадцатый этаж, запах лекарств, палата, больной. Естественно, в положении лежа.

Я поинтересовался у Стёпы о его самочувствии и, услышав ожидаемое «Ничего», предложил ему воспроизвести недавние события с точностью до секунды.

Как я и подозревал, Стёпа ничего принципиально нового мне не воспроизвел. «Ну, торгую, ну, заходят, ну, деньги просят, ну, ножом бьют, ну, убегают, кто такие не знаю».