— Да я тебе с радостью портфель отдам.
— Чего ещё за портфель?
— Ну, это идиаматтитический оборот.
— Товарищ младший лейтенант, вы меня пугаете. Такие слова из вас вылетают. Идиоматический оборот! То есть, портфеля нет?
— Завтра придёт Танирберген Жалмагамбетович Жалмагамбетов — всё сам расскажет, — Федька встал.
— Вот, а тут без запинки.
— Ну, я ж казах! И начальство нужно знать заподлицо.
Интермеццо пятнадцатое
— Хочу в поход пойти как можно скорее.
— Через неделю пойдём, как раз собраться успеешь.
— Да что мне собираться! Пару бутылок водки бросил в рюкзак — и вперед.
Васька Грач, Толик Давикоза по прозвищу Казан, Крендель и Сеня Котов, он же Кот, паковались. Так-то работа не сложная — бери шишки или метёлки конопли высушенные, да упаковывай в куски от простыни, на которых листья сушили. Потом перевязывай и снова заворачивай, но теперь уже в плёнку полиэтиленовую. И снова перевязывай. Получаются такие цилиндрики, и веса в них почти нет. А как прикинешь, сколько грошей такой пакетик стоит, то и присвистнешь! Мотоцикл не мотоцикл — а мопед точно, даже с учётом того, что большая часть пойдёт Михаилу Соломоновичу. А за три таких свёрточка можно и на «Чезету» нацелиться — а ведь каждый в рюкзаке повезёт десяток.
Заворачивал Грач и прикидывал: а что, если вернуться вот сейчас в Одессу, и, никого не предупреждая, с Котом или с Казаном вдвоём ещё раз скататься? Если не делиться с Соломонычем, то за такой рюкзачок можно ведь и на «Волгу» наторговать.
Мечты разрушил появившийся незаметно мент.
— Ну, чего, готовы? — он оглядел сворачивающие последние цилиндры ребят.
— Зараз! Тильки в рюкзаки запхаемо, — ответил словоохотливый Крендель.
Намучились с ним. Всё время хоть чуть, но затянется — и ходит, лыбится, или жрёт в три горла. Больше его брать не стоит.
— Давайте в темпе, поезд ждать не будет. Ещё поесть надо, да идти километров пятнадцать.
Съели принесённые ментом бутерброды, запили чаем, хотели уж идти, но старший лейтенант не дал.
— Вы в доме хоть порядок за собой наведите! Одеяла вытряхните, посуду помойте, подметите. Свиньи, что ли? Дома что, слуги за вами прибирают?
Хм. Блин, как рабы у него. Хотя уборку можно и сделать. Вытряхнули, подмели — а Крендель с улыбкой плескался в холоднючей воде озерка, делая вид, что посуду моет.
Вышли в самый солнцепёк. Пока топали по полянам с огромными рюкзаками за спиной, то вымокли все. Потом в лес зашли, думали — лучше станет. Хрена с два — сразу мошка и комары набросились. Наломали веток и махали ими, как заведённые. Где-то через час сделали привал у небольшого ручейка, сунулись пить, а вода такая ледяная, что зубы ломит и челюсти сводит.
— Вы осторожнее, ангину схватите! Помалу пейте, — крикнул в спины казах, когда уже все и сами это поняли.
Полежали пару минут и дальше пошли. Мент всё на часы посматривает.
— Ребята, давайте пошире шагайте. Что-то мы медленно идём. Ещё опоздаем, — и сам вышел вперёд, задавая темп.
А ещё плакались, идя по лесу. Тут в степь вышли — теперь и трава идти мешает, и солнце жарит, и мент подгоняет. Пот глаза заливает — уж рукав у рубахи мокрый. Вдруг встали. Шедший вторым Васька Грач наткнулся на мента.