— Раздеваться нужно? — прищурившись, поинтересовался Гайне.

— Обязательно.

— Лера, ты знаешь, что ты чудо?

— Я всего лишь ваша помощница, Виктор Эдуардович.

— Ты не просто помощница. Ты прекрасная помощница для чудовища.

Пытаюсь не выглядеть влюбленной дурочкой и не улыбаться широко, но, похоже, Виктор уже окончательно меня «раскрыл».

— А где аптечка?

— Надо сходить за ней в кабинет. Подожди, я сейчас.

— Такты же говорил…

— Ну, надо же было найти приличный предлог для Анны, почему ты должна срочно посетить мою спальню. Иначе бы я смутил и ее, и тебя. Но придется все равно сегодня деликатно все объяснить Анне, поскольку ночуешь ты теперь со мной.

Виктор принес аптечку, медленно разделся, лукаво на меня поглядывая. Так как в комнате все еще играет музыка, получилось просто нереально. Почти стриптиз.

Вот только настроение упало, когда я заметила наливающийся большой синяк на боку Виктора. Еще и руки с лицом…

— Иди в ванную сначала, обмойся, затем я обработаю ссадины.

— Я один не пойду, — безапелляционно заявил Виктор.

Пришлось идти вместе с начальником, радовать, холить и лелеять своего дорого пациента. Обрадовала. Из душа мы вышли мокрые и целующиеся, поскольку мужчина решил, что пора бы и кровать на прочность попробовать, мы ведь там еще не были. М — да.

Лечение забыто. Анна меня убьет.

Мы с Виктором мокрые, голые и распаленные. Прошлой горячей ночи будто и не было. Столкновение с Андреем раззадорило Виктора, а меня заставило смотреть на Гайне с новой стороны. Не как на идеального мужчину и своего крутого строгого начальника, а как на своего родного и близкого человека, за которого я, оказывается, очень сильно переживаю и хочу постоянно быть рядом.

Надеюсь, у Виктора хорошая звукоизоляция. Выгнулась. Что он со мной делает. От прикосновений мужчины я просто с ума схожу. И теперь я точно знаю, что этот… перфекционист любое дело, за которое берется, делает превосходно. Я люблю перфекционистов! Да… да!

Спустя два с половиной часа.

Сидим с серьезными лицами вместе с Виктором на кухне, перед недоуменно хлопающей глазами Анной, которая явно не понимает, что происходит. Почему ее начальник пришел на кухню, а не в столовую, почему мы с Виктором сидим и молчим, все с теми же серьезными лицами, сверля тяжелыми взглядами бедную домоправительницу.

Под столом периодически толкаю Виктора коленкой, чтобы тот уже что‑то сказал. Нет — нет, и начинаю тихонько хихикать, портя все впечатление серьезности. Сама я точно не решусь что‑то Анне объяснять, но и Гайне что‑то не торопится. Мужчина рукой поймал мою коленку, в очередной раз направленную мной в атаку, и сжал так, что мне стало и щекотно, и в то же время очень приятно. Этот нехороший человек, сидя с каменным лицом, еще и начал направлять свою руку по моей ноге вверх, так что становится все менее щекотно и более… приятно. Эх, Виктор, я же не могу еще держать лицо в подобных ситуациях. Кажется, я вся покраснела, фырканье и хихиканье с моей стороны стало еще громче, грозя перерасти в смех. Пытаюсь незаметно отцепить от себя руку Гайне — безуспешно.