– Это у него недавно странности начались?

– Статуя была еще глыбой мрамора, – продолжал я. – И каким-то образом я – то есть Массарим – смог перенести его внутрь.

– Джек, какое это имеет отношение к происходящему сейчас? – спросила Эли.

Я прижал ладонь к экрану, на котором мужчина шел по краю кальдеры и смотрел вниз.

Смотрел на нас.

– Массарим заточил своего отца в камне – превратил его в статую, – сказал я. – Эта статуя – не Зевс. Это король Атлантиды.

– Брат Джек, ты что, надышался испарениями гептакиклоса? – спросил Марко. – Я что хочу сказать, это же не просто какая-то статуя, а общеизвестная статуя Зевса. Если бы это был не он, люди бы смотрели на нее и думали: слушайте, а почему у этой статуи чужое лицо?

Эли уронила голову на руки.

– Зевс – мифологический персонаж, Марко! Никто не знал, как он выглядит!

– И в Греции никто не знал, как выглядел король Ула’ар, – добавил я. – Так что Массарим мог назвать эту статую как угодно.

Никто ничего не ответил. Ула’ар исчез с экрана. Приступил к спуску.

Мы посмотрели наверх. В лунном свете на самом верху кальдеры была едва различима крошечная черная точка, быстро лезшая к нам.

– Клянусь кровью Караи, чего ему от нас надо? – спросила Нирвана.

– Как он взобрался в самолет и… долетел сюда? – недоумевала Элоиза.

– Почему он до сих пор жив? – продолжила череду вопросов Эли.

– Получается… это на самом деле статуя Ула’ара, а не Зевса? – уточнил Торквин.

– По мне, так все это слишком сложно, – высказался Марко.

– Я не знаю, зачем он здесь! – не выдержал я. – Я знаю лишь то, что мы нашли эту статую в одной богом забытой деревушке в Греции, где он последние несколько десятилетий смотрел телевизор!

Марко повернулся ко мне.

– Ну ладно, я правильно понимаю, все складывается просто отлично, так же? Вы сами сказали, что у этой штуки четвертый локулус. Это… отуркино! Стоп. Что это было за слово, Касс?

– Отурк, – подсказал Касс.

– Отурк, – повторил Марко. – Этот парень сам несет нам его!

Сверху посыпался небольшой дождь из камней и земли, поднявший маленькое облако пыли. Нирвана посветила фонариком вверх. Луч едва достал до вершины, но его хватило, чтобы различить силуэт короля, втыкающего свои ноги в сандалиях в стену кальдеры.

– Йоу! – закричал Марко. – Как жизнь, король Ух!

– Он тебя не понимает! – воскликнула Эли.

– Простите, – пробормотал Марко. – Приветствую вас, о славный король! Что у вас за чудный большой локулус! Не изволите ли отдать его нам?

В ответ Ула’ар выдернул из склона камень и бросил его вниз.

– Непохоже, чтобы он пришел с миром, – заметил Торквин.

– Кстати, Марко, есть еще одна проблема, – вспомнил Касс. – У него локулус силы. Я говорю это на случай, если ты планируешь связать его, как вромаски.

Элоизу била дрожь.

– Может, я попробую его укусить?

Король спускался медленно. Меня осенила идея, когда увидел покачивающийся на его спине мешок с локулусом.

– Не знаю, зачем он здесь, но что-то подсказывает мне: так просто он нам локулус не отдаст. Марко, если он вдруг его уронит, ты сможешь его поймать?

Марко улыбнулся.