Крепко прижимая к себе локулус, я со всех ног бросился к краю площади. Эли и Касс быстро меня нагнали.

– За мной! – закричал Касс, сворачивая на неосвещенную улочку.

Пока мы бежали по городским кварталам, я то и дело ловил на себе взгляды из темных окон. Чьих-то матерей и отцов. Детей.

Позади, отражаясь от покрытых штукатуркой стен, прогремел голос:

– ЛО-О-ОКУ-УЛУ-У-УС!!!

Как же сильно я ошибся, когда посчитал Зевса скрипящим старикашкой.

Мы бежали так быстро, что я едва замечал, как мои ноги касаются камней, которыми были выложены здешние дороги. Но ритмичный грохот кожаных сандалий позади и не думал стихать. Улочка была такой узкой, что нам пришлось выстроиться друг за другом, со мной замыкающим, Эли посередине – она постоянно оглядывалась через плечо – и Кассом впереди.

– КОВАБУНГА-А-А! – взревела статуя.

У Эли расширились глаза.

– Пригнитесь! – вскрикнула она.

Я упал на дорогу. Посох Зевса просвистел у нас над головами точно копье и с металлическим звоном воткнулся между прутьями металлической решетки над дождеприемником.

Я вскочил на ноги, прижимая локулус локтем к боку, точно футбольный мяч. Зевс был уже в каких-то двадцати ярдах. Из меня сделают шашлык, если я не доберусь до этого посоха раньше его владельца.

Я подскочил к посоху. Зевс зарычал, сообразив, что я намеревался сделать. Посох глубоко воткнулся между прутьями, но с третьей попытки я все-таки смог выдернуть его. Правда, вместе с решеткой, которая улетела на другой конец дорожки.

– ГРРРА-А-А-А-А!

Я не узнал собственный голос. Я поднял левую руку, прикидывая вес посоха. Эта штука должна была весить примерно столько же, сколько и я сам, но при этом казалась невероятно легкой.

Зевс, вытянув руки, прыгнул на меня. Мое тело пришло в движение. Я провернулся на месте влево и взмахнул левой рукой, ударив посохом по ногам статуи. Ее занесло вперед и вниз, и Зевс шлепнулся лицом прямо на камни. Не теряя ни секунды, я занес над головой посох и встал над ним.

Зевс перевернулся на спину и поднялся. На его лице появилась гримаса ужаса.

Я мог видеть немой шок в глазах Касса и Эли.

И я сам был напуган. Как у меня это получилось?

– Я БЫ СМОГ ВЫБРАТЬСЯ ОТСЮДА… – сказала статуя. – ЕСЛИ БЫ НЕ ВЫ, НАДОЕДЛИВЫЕ ДЕТИШКИ!..

– Что? – не понял я.

– ДУМАЮ, ЧТО ЭТО НАЧАЛО ПРЕКРАСНОЙ ДРУЖБЫ.

– «Скуби-Ду»! – воскликнула Эли. – «Касабланка»!

– Это все, что он знает? – спросил я. – Эли, ты у нас фанат старого кино. Ты можешь ответить ему так, чтобы он понял?

– Э-э… «Сдавайся, Дороти»? – попыталась она.

Но Зевс не слушал. Склонив голову набок, он, не отрывая от меня взгляда, пошел мне навстречу. Я поднял посох повыше, и он остановился.

– Масссаррриммм?

Его голос смягчился. И в нем слышался вопрос. Настоящий вопрос. Я вдруг начал понимать его намерения.

– Ого… – пробормотал я. – Он думает, я Массарим. Он думает, что я тот, кто дал ему локулус.

– В-в-видимо, дело в семейном сходстве, – с трудом выговорил Касс.

Я сделал шаг вперед.

– Джек, – сказал я, ткнув себя в грудь. – Я Джек.

– Дзек, – повторила статуя, указав на меня.