×
Traktatov.net » Встать, суд идет! » Читать онлайн
Страница 62 из 113 Настройки

Совершенно обессилевшая, Вика кое-как доплелась до шоссе, остановила такси, попросила довезти до автовокзала, но представила, что придется еще долго трястись в автобусе, если, конечно, успеет на последний.

– За три тысячи довезете до Кировска? – спросила водителя.

Цена даже по праздничным тарифам была щедрой.

Водитель посмотрел на часы:

– Обратно впритык к Новому году успеваю. Пять тысяч.

– Поехали, – согласилась Вика, которая обычно не швыряла деньги на ветер.

Мама, усталая и одновременно возбужденная, вымотанная кухонными подвигами, которые очень любила, всплеснула руками, увидев дочь:

– Да ты никакая!

– Все в порядке. Тебе помочь?

– Иди хоть часок отдохни, помощница. Виктор-то приедет?

– Виктор-то не приедет.

Отдохнуть не получилось, потому что племянники, жены братьев, папа – все хотели с Викой пообщаться. Едва дождавшись боя курантов, устав от вынужденных ритуальных улыбок, вручив подарки, Вика отправилась спать. Она слышала, как мама и невестки пытаются уложить возбужденных ребятишек, как громко спорят о политике подвыпившие братья и отец, как звонит телефон, разражаясь поздравлениями, верещит жизнерадостно телевизор, звенит посуда, что-то падает под общий смех и мамины чертыхания. А Вика не могла уснуть. Хотя надо быстренько отключиться. Из-за нехватки площади в ее комнату придут ночевать обе невестки, устроятся на полу, вот и матрас уже приготовлен. Знали, что без мужа Вика приедет?

Она встала, вынула из сумочки балерину, включила настольную лампу и поставила фигурку под купол света. Легла и повела с маленькой холодной статуэткой мысленный разговор. Через несколько минут Вика заплакала – впервые за все это время. Она плакала, как пела длинную балладу: то тихо роняя слезы, то, уткнувшись в подушку, с подвываниями, как по погибшему любимому, то всхлипывая горестно: «Ой, да за что же мне все это?», то проклятья твердя: «Да чтоб ты сдох! Иди ты к дьяволу, навязался на мою душу!» В последнем куплете, основательно выдохнувшись, извергнув весь запас непролитых слез, Вика только судорожно икала. Она перевернула промокшую подушку и забылась сном усталого работника, измученной женщины – человека, не верящего в светлое завтра, потому что счастливым было позавчера.

Вика не слышала, как пришли невестки, улеглись на полу, недолго пошептались и дружно засопели. Утром Вика встала последней, вышколенные невестки уже помогали свекрови накрывать завтрак, который в семье любили не менее встречи Нового года, а возможно, и более, потому что первое января был днем полнейшей необязательности – никому никуда не нужно торопиться. И вчерашняя разогретая еда казалась вкуснее, чем накануне, а похмельные мужики, ласковые и мягкие, выглядели детьми, помнящими, что провинились, но не помнящими, за что именно.

Запахи родного дома и первоянварские шумы, под которые просыпалась Вика, закачали ее на волне детской благодати. Сладко по-кошачьи потянувшись, расправив плечи и выгнувшись мостиком, помурлыкав, задрав ноги и энергично сделав в воздухе «велосипед», она вскочила. Виктор, наверное, уже сидит за столом, завтракает. Озираясь в поисках халата, Вика наткнулась взглядом на стол. Что-то не так. Все не так! Виктор ее бросил, а балерина пропала.