Да так, собственно, и было. Если бы Виктор в этот момент находился дома, то никакие его мольбы не остановили бы Вику. Она бы его убила. Чем? Например, большой хрустальной вазой, стоящей на подоконнике. Кажется, эту вазу Анне Дмитриевне подарили на какой-то юбилей коллеги и студийцы. Вика схватила вазу и грохнула об пол – получайте, дорогая Анна Дмитриевна! Ваза не разбилась, ковер помешал. Вика повторила попытку – подняла вазу и запустила в стенку. Опять неудача. Вика сходила за молотком и расколошматила-таки вредную вазу на мелкие осколки – лупила, пока не одумалась. Чем я занимаюсь? Довели, гады! Давясь злыми слезами, Вика схватила вещи и поволокла их вон из квартиры.
Затаившийся Максим Максимович со страхом слушал грохот и звон в соседней комнате, выглянуть не рискнул. И когда хлопнула входная дверь, еще несколько минут оставался на месте, боясь пошевелиться. Потом все-таки вышел и до прихода сына успел убрать разгром, учиненный невесткой. Витя, конечно, заметил, что вещи жены исчезли из прихожей, как и отсутствие фото на стене, но ничего не спросил. А Максим Максимович счел лучшим не рассказывать, как бесновалась Вика. Утром Виктор обнаружил, что Вика забрала деньги, но, в свою очередь, не стал говорить об этом отцу.
Несколько месяцев спустя Ольга хватилась вазы:
– Куда она делась? Всегда стояла на подоконнике.
– Я нечаянно разбил, – смутился Максим Максимович, – хотел помыть.
Виктор и Ольга переглянулись: из-за какой-то вазы Максим Максимович разволновался и стал выглядеть как нашкодивший мальчишка. И зачем вздумал мыть тяжеленную вазу? Ох, плохо у него с головой!
Поймав такси, Вика отвезла вещи на вокзал, сдала в камеру хранения. На следующий день она сняла однокомнатную квартиру. Сначала жила в ней как в гостинице: утром ушла, вечером пришла, минимальная уборка, пустой холодильник. Но через пару месяцев, когда стало ясно, что придется тут задержаться, Вика за несколько выходных выдраила квартиру, переклеила обои, купила торшер, подушки, одеяло и покрывало на кровать, шторы, кухонную утварь и прочие нужные в хозяйстве мелочи, повесила на стены постеры, заменила полочку в ванной и подставку для обуви в прихожей. Вика не могла долго жить в чужом гнезде. Гнездо должно быть своим – чистым, уютным, теплым, обустроенным ее руками и по ее вкусу. Когда-нибудь у нее будет фантастически прекрасное гнездо… Вот только с кем она будет высиживать в нем яйца?
Вика полагала, что держится на работе как прежде, по ее внешнему виду не угадаешь, какие проблемы переживает. На самом деле только слепой мог не увидеть, как она изменилась, только глупец не заметить, что молодая женщина не торопится вечером домой, засиживается допоздна в кабинете.
– Вы разошлись с мужем? – спросил Федор Михайлович, и в его голосе отчетливо слышалась надежда.
– Нет, с чего вы взяли? – пожала плечами Вика.
– Вы погасли, точнее – пригасли.
– Что?
– Как лампочка накаливания – светила на полную мощь, а теперь едва тлеет. Кроме того, разведка донесла, что теперь вы живете по другому адресу.
– Вот уж не думала, что вы слушаете разведчиков, то есть сплетников. Федор Михайлович, бухгалтерия просит сведения по последним проводкам, но я не могу их предоставить, потому что нет данных отдела продаж.