– Сергей Бубка, Тьерри Винерон…

– Нет, не с шестом, в высоту.

– Дик Фосбери?

Собеседник включился в игру:

– Нет, фамилия латиноамериканская. Вспомнил, прыгун был с Кубы.

Эврика!

– Хавьер Сотомайор?

– Он самый, Сотомайор.

Адриано Сотомайор. За несколько дней до смерти, уверенный, что его сын жив, Шон просил о помощи старого товарища по «Пиротехникам», ставшего полицейским.

Значит, в Нью-Йорке был человек, способный ему помочь. Человек, который, возможно, возобновил расследование гибели Джулиана. Обладатель никому не известных сведений.

Пока Гаспар говорил по телефону, Карен Либерман наблюдала за ним через окно кабинета. Увидев торчащую у него из кармана голову игрушечной плюшевой собачки, она поняла, что того Гаспара Кутанса, которого она знала раньше, больше нет.

День и ночь за мной следует дьявол, боящийся одиночества.

Фрэнсис Пикабиа[58]

Мадрид. Восемь утра

Маделин разбудил запрограммированный звонок будильника в телефоне. Ей потребовалось немалое усилие, чтобы встать. Ну и ночка! Еще одна в череде таких же… Она не смыкала глаз до пяти утра, а потом неодолимая волна утянула ее в необозримые глубины, всплыть откуда было ой как нелегко.

Она раздвинула занавески и с облегчением убедилась, что гроза унялась. От глотка свежего воздуха на балконе ей немного полегчало. Небо оставалось серым, но при свете дня Чуэка заметно повеселела. Маделин протерла глаза, подавила зевок. Сейчас она продала бы душу за двойной эспрессо, но фолликулярная пункция делалась натощак. Долго моясь под душем антисептическим мылом, она старалась думать о чем угодно, только не о предстоящей анестезии. Оделась просто: матовые колготки, джинсовая блузка «бойфренд», узкое шерстяное платье, лаковые сапожки. Инструкция была четче некуда: ни духов, ни косметики, явиться в клинику репродукции строго в назначенное время.

Спускаясь по лестнице в гостиничный холл, она надела наушники и нашла подходящую к случаю музыку: «Венгерскую мелодию» Шуберта, концерт для флейты и арфы Моцарта, Сонату для фортепьяно № 28 Бетховена. Умиротворяющая и при этом захватывающая подборка, превращавшая пешехода в птицу, готовую взлететь. От отеля до клиники было недалеко, маршрут был составлен: после площади Алонсо-Мартинес – километр по улице Фернандо-эль-Санто, затем через скверик «Кастельяна» на перпендикулярную улицу, где и стояло небольшое современное здание, накрытое стеклянными панелями песочного цвета, – клиника репродуктивной медицины.

На ходу Маделин отправила Луизе эсэмэс: «Сейчас буду». Молодая медсестра встретила ее в вестибюле. Объятия, обмен новостями, ободряющие слова. Луиза познакомила ее с анестезиологом, потом с врачом, подробно объяснившим ей, в чем состоит деликатная процедура взятия овоцитов. Для этого использовалась длинная, достающая до яичников игла.

– Это совершенно безболезненно, – пообещал врач. – Вы будете спать и ничего не почувствуете.

Немного успокоившись, Маделин прошла в палату с медицинской кроватью на колесиках – на ней пациентов доставляли в операционную. После ухода медсестры Маделин убрала сумочку и телефон в специальный сейф с кодовым замком и переоделась во все больничное: халат, шапочка, тапочки. Под халатом она была совсем голая, и из-за этого ей стало тревожно, состояние было близким к панике.