— Где же Мироед? — рассуждал он вслух. — Может, послушал нас, перепугался и сбежал мышиной норой, собачьей тропой? Боится, что опять зевло набьют…

— А мне так его даже жалко, — пыхтел Колобок. — Ходит, ходит по свету — ни родных, ни друзей… Сеет, сеет зло, а ничего не всходит…

Они выбежали на каменистую равнину — то есть выбежал богатырь, а Гомункул приехал или прискакал. Впереди высились две похожие между собой горы — гладкие, черные, блестящие, как бы два оплывших книзу столба.

— А вот этого здесь раньше не было… — растерянно сказал Жихарь.

Над головой загрохотало. Все–таки гроза собралась…

— Дай–ка я в сундучок загляну, — потребовал Колобок.

Богатырь остановился, поставил ношу на колено и приоткрыл крышку.

— Ой–ой, — сказал Гомункул. — Время на исходе. Бросаем эту беду и прячемся в складках местности…

Грохот не прекращался, и богатырь вдруг понял, что это никакая не гроза.

Смех доносился сверху — каменный, раскатистый, леденящий душу.

Жихарь посмотрел вверх и понял, что перед ними отнюдь не горы, а ноги в начищенных сапогах. Над сапогами уходила в вышину и остальная туша, а голова различалась уже с трудом.

— Нашли! — с великой радостью воскликнул Жихарь, словно бежал спасать заколдованную царевну. — Никуда он не спрятался, проявил личное мужество, решил с пастью честь… Тьфу, то есть с честью пасть! Эк тебя разнесло, приятель! Куда Святогору!

— Что ты там пищишь, жалкая тварь? — собрались из грохота осмысленные слова. Мироед наклонился, протянул руку…

— Смотри не переломись! Пожалей спину! У меня последние холопы так не кланяются! — крикнул Жихарь.

— Почему один пришел? — сказал Мироед. — Где твои сообщники?

— Испугать тебя боялись кучей-то! — объяснил богатырь. — Решили, что с тобой надо по–честному, один на один…

— А меня как бы и нет, — вздохнул Колобок. Мироед выпрямился и начал, содрогаясь, сокращаться в размерах, пока не сравнялся с Жихарем. Был он, как и в первую их встречу, одет во все черное, только морда стала пошире и от этого утратила свою зловещую мрачность.

— Как брюхо? — участливо спросил Жихарь. — Кидают ведь тебе туда всякую дрянь все, кому не лень…

— Не жалуюсь, — сказал Мироед. — Это ты сейчас начнешь жаловаться и умолять… Э, что это у тебя на шее? Вторая голова?

— Конечно, — ответил богатырь. — Запас карман не тянет. Одну сложу, вторая останется и отомстит…

Мироед захохотал, но уже, конечно, не так грозно получилось. У него даже голос сорвался.

— Ну, с чем пожаловал? Опять за людей просить? Нет им моего прощения на этот раз!

— Да разве ж я тебя когда о чем просил? — удивился Жихарь. — Вот ты просил отозвать петуха Будимира из своего брюха, это было… Только зря я тебя тогда пожалел. Культяпый ведь… Мы-то думали — поймешь, осознаешь, повернешься к людям всей душой… Займешься полезным делом — каналы в земле прогрызать начнешь…

— Время, время, — тихонько подсказал Колобок.

— Ну, наглец, — сказал Мироед. — Знаешь, что Смерти нет, вот и наглеешь…

— Так я насчет этого и пришел! — обрадовался Жихарь. — Если ты, как говорят, Смерть проглотил, кто же тогда у меня в сундучке обретается?