— Макс, не капризничай, это очень хороший способ лечения. Меня научил отец, а уж он-то все понимает в медицине.

— Решила поиграть в сестру милосердия? — Макс раздраженно повернулся к ней. — Найди другой объект.

— Ты ведешь себя как ребенок! — возмутилась Лиза. — Доктор Фрост тоже рекомендовал эту процедуру.

— Ну, раз сам доктор Фрост… — иронически протянул ее муж, но все же согласился на эксперимент с горчичником.

Лиза не очень представляла, что именно ей предстоит сделать, но она так нежно гладила ногу Макса кончиками пальцев, шестым чувством определяя, куда прикрепить очередной кусочек горчичника, что процедура ему понравилась.

— Как хорошо! — с чувством сказал Макс по окончании. — Ты умница, Лиза.

Это были едва ли не первые ласковые слова, которые она услышала от него в Шропшире.

— Оказывается, ты хорошая, добрая женщина, — с каким-то удивлением продолжал он.

— Не трать зря силы на комплименты. Завтра ты поправишься, и я снова буду тебе не нужна.

— У тебя есть чувство юмора. Но хорошо, что тебе не смешно, когда человеку больно.

— Мне действительно не смешно, когда тебе больно. В чем тут, по-твоему, заключается юмор?

— Юмор, как и любовь, нельзя объяснить.

Лиза с изумлением посмотрела на мужа. Слова «любовь» из его уст она никогда не слышала. От Макса не ускользнуло выражение ее лица.

— Знаешь, пожалуй, я расскажу тебе про свой первый брак… — задумчиво проговорил он. — Ты имеешь право знать, что вышла за человека с разбитым сердцем, как ни пошло это звучит. Не смейся надо мной. Я женился рано, в двадцать лет, по горячей взаимной любви. Мы были очень счастливы вместе… У нас не было денег, но это не имело значения, я знал, что сумею их заработать. Я мечтал о своем деле, но мне было не на что его начать. Через полгода нашего счастья моя жена получила небольшое наследство после смерти тетушки. И знаешь, что она сделала? Она отдала деньги мне, хотя риск был огромный. Все наши родственники, как с ее, так и с моей стороны, отговаривали ее от этого шага. Но она пожертвовала всем, что имела, ради моих амбиций. Понемногу я начал подниматься… Но тут моя жена заболела. У меня уже были деньги на врачей, я возил ее в Германию, Швейцарию… Потом деньги кончились, я влез в большие долги, и мы поехали в Ниццу.

Тяжело вздохнув, Макс закурил. Его руки подрагивали.

— Я еще никому не рассказывал об этом. Никто не знает, как мы прожили в Ницце ее последние дни. Она не верила, что умирает, и сердилась на меня за то, что я ничего не могу для нее сделать. Она плакала, я испробовал все способы хоть как-то развеселить ее. На самом деле я умирал вместе с ней… А потом я остался один. Я хотел последовать за ней, но для этого мне не хватило мужества… И тут, по злой иронии судьбы, ко мне потекли деньги. Я расплатился с долгами, а потом… Потом деньги превратились для меня в наркотик. Порой я очень сильно рисковал, вкладывая средства в самые немыслимые проекты, но меня словно заколдовали. Все, к чему я ни прикасался, приносило доход. Так я жил довольно долго. Сам не знаю, Лиза, почему я решил жениться на тебе. Наверное, потому, что ты красива… Ты скоро подаришь мне первенца, но я…