Один из заложников был мужчина, что немного усложняло задачу команды. Короткая ориентировка на Карла Зельмана: лет сорок, среднего роста, нормального телосложения.

Усложняли боевую задачу и «брустверы», доходящие до середины окон. Проникновение в квартиру через них, едва не качающихся под ветром, исключалось.

Единственный вариант — прямой штурм через дверь.

Шестеро десантников взяли под контроль окна, остальные девять человек собрались на площадке непосредственно перед дверью. Установка простая — стрелять на поражение в любого, кто вооружен, стрелять по конечностям в тех, у кого нет оружия.

На посадочном месте ствольной коробки «ВАЛов» вместо оптики крепились фонари. Командир отдал команду, и бойцы включили свет.

В подъезде на короткое время установилась гробовая тишина. Она резко контрастировала с ослепительными пучками света, которые невольно настраивали на шумное перемещение и резкие выкрики. И еще несколько мгновений тишины, пока не закончится отсчет. Командир энергично сгибал и разгибал руку, палец за пальцем сжимая кулак: пять, четыре.., два…

Все. Пошли!

Двое бойцов синхронным ударом выбили дверь и вслед за ней вломились в комнату. Тут же раздался выкрик командира, заучившего фразу на немецком:

— Liegst auf dem FuBboden, Karl! Deckst du das Madchen und stillstehen! <Карл, на пол! Прикрой девочку и не двигайся! (нем.)>.

Десантники врывались в квартиру и тут же рассыпались в разные стороны, выискивая глазами потенциальные цели и в любой момент готовые придавить спусковой крючок. Яркие пучки от фонарей пересекались и словно двигали предметы в комнате, которые отбрасывали резкие тени.

Андрей Кормильцев знал, что когда-нибудь это произойдет… Когда раздался грохот и выломанная дверь влетела в комнату, он подумал: «За мной». Его даже не прострелила эта мысль, он просто подумал об этом. Наверное, так, как и отвечал: «Еще один убитый».

Он выхватил модифицированную «беретту-92», рассчитывая опустошить весь магазин итальянского пистолета, все пятнадцать патронов.

Из пистолета он стрелял не хуже, чем из снайперской винтовки. С «береттой» он маскировался так же, как если бы у него в руках была «снайперка». «Он здесь, на виду, но в то же время его нет». Он не выдал себя ни звуком, ни движением. И недолго выискивал цель. Он проводил головного спецназовца через прорезь прицела и спустил курок.

Дистанция — пять метров. Цель — голова. Прицеливание. Выстрел. Попадание…

Спецназовца спасла «сфера». Пуля попала в нижний край каски и срикошетировала.

На громкий выстрел из «беретты» десантники ответили мощным огнем из бесшумного оружия. Тяжелые 16-граммовые пули превратили голову снайпера в кровавое месиво…

Трое бойцов свернули влево по ходу движения и оказались в смежной комнате. Двое молодых людей отреагировали на штурм соответственно настроению, уверенности, в которой они пребывали, и настрою самого Боровича. Они ожидали чего угодно, только не штурма. Больше ждали окончания скучноватого действия, начавшегося, однако, остро: убийством немецкой девочки в пригороде Дрездена.

Один потянулся к наплечной кобуре, второй, опрокинув стол, попытался скрыться за ним. Десантники не оставили им ни одного шанса, опустошив магазины «ВАЛов».