Зазвонил телефон.

— Але? Так… Хорошо. Кто велел убивать? У Лены сжалось сердце: Виктор?

— Нужно было привезти сюда. Он нам пригодился бы. Два спидоносца лучше, чем один. Ладно. Зачистку там проведите. — Трубка опять легла на столик. — Убили твоего парня, Оля. Вот неприятность какая. Это называется — эксцесс исполнителя. С тобой, я думаю, такого не произойдет. Ты у меня девушка понятливая, как в кино говорится.

Расплывшееся в кровавую маску лицо Лельки ничего не выражало.

— Продолжим. Значит, Лена записала твои показания на пленку? Откуда ты знаешь, что диктофоне была пленка?

— Она фклюсяла его после. Фтобы проверить как записалось.

— И как? Записалось? Кивок.

Лена опустила голову. В этот момент опять зазвонил телефон.

— Слушаю. Евгений Юрьевич? Подъезжаете! Очень хорошо, — с удовлетворением произнес он. — У нас здесь весьма интересно. Ждем.

Он не спеша поставил на стол пустую чашку, положил трубку телефона.

— Так кто же из вас лжет? Кого пытать будем? Повисла тишина. Лелька отвечать не собиралась. Лена вздохнула и заговорила:

— А зачем пытать? Какая вам разница, в сущности, была кассета или нет?

О том, что существует эта база, и о том, что на ней происходит, знают трое посторонних людей: Леля, то есть Ольга, ее друг и я. Мы обе здесь, в ваших руках. А Сашу вы убили. Вот и все.

— Не все, деточка. Что ты из меня дурака-то делаешь? Кассета — это вешдок. Оля рассказала под запись, как найти данное место, не так ли?

— С тех пор как мы беседовали с Олей, прошло достаточно много времени.

Разве кто-нибудь приехал? Спецназ какой-нибудь? Им подняться — три секунды. И место это не на Чукотке. Послушайте, если ваши подручные, обшарив мою квартиру, не нашли кассету, значит, ее в квартире нет.

— А где она есть?

— Нигде. Ее нет.

Лена твердо посмотрела в глаза Зверева.

«Твои подонки тут же опять ворвутся в квартиру, — думала она. — А если там Витька? Он Рдолжен быть предупрежден об опасности через Марину, но кто знает, предупрежден ли?»

— Понятно… Значит, врет наркоманка. Я так и думал. Не может же лгать адвокат. Тем более бывший прокурор. Человек высоких принципов и устоев.

Займитесь ею, — резко бросил Зверев охранникам. — Только аккуратно, кровью здесь не брызгайте. Тащите ее в ту комнату. И ногами действуйте, а не руками.

Она все же спидоватая у нас.

Двое шагнули к Лельке. Она завыла тонким, безнадежным голоском. Ее уже встряхнули, поставили на ноги, когда Лена произнесла:

— Не трогайте ее. Пленка у меня дома.

— Оставьте, — живо произнес Зверев. Лельку швырнули на место.

— Так пленка все-таки есть? Она у тебя дома, Калинина. Так? Я не ослышался?

Лена молчала.

— Отвечай, паскуда! — рявкнул Зверев. Дверь отворилась. На пороге возник высушенный, словно пергамент, загорелый пожилой мужчина с короткой седой стрижкой.

— Что здесь происходит, Алексей? — спросил он.

— Обхохочешься, Евгений Юрьевич! — посмеиваясь, ответил Зверев. — Сделай кофейку Евгению Юрьевичу, — кивнул он охраннику.

Засушенный пожилой господин уже сидел в кресле, закинув ногу на ногу и демонстрируя отличную, супердорогую обувь.