Марийка однажды слыхала эту фамилию, но видеть Родионова ей не доводилось. Высокий, продолговатое умное лицо, глаза смотрят пристально, но чаще улыбаются, насмешничают, шерстяная чистая комсоставская гимнастёрка, на петлицах две шпалы; на боку не трофейный, чем часто щеголяли разведчики, а отечественный ТТ в потёртой кобуре.

Родионов привёз новый вариант перехода линии фронта. Воркоча тихим приятным баритоном, он как-то буднично водил толстым карандашом по своей помятой карте, испещрённой непонятными знаками.

— Из Кочкомы группа поездом следует до станции Урос-озеро. Оттуда пешим порядком к линии фронта до Попов-порога, вот он здесь, на реке Вожма. От реки группа направляется через высоту 132 к баракам. Они стоят с северной стороны высоты. Оттуда следуют к местечку Летняя. От Летней на северо-запад к Понозеру. От Понозера группа берёт курс на восток и идёт по тропе, тропа заметная, сам шёл по ней, к местечку Тухковаара и отсюда выходит на реку Сонга. Вот здесь, в самом мелком месте, надо перейти реку, тут неглубоко, затем путь лежит к северному концу озера Чижозеро. Отсюда идёте по западному берегу Селецкого озера до устья реки Ломчезерка.

— Не слишком ли окружной путь, Александр Иванович, ты нам предлагаешь? — спросил Власов у Родионова.

— Тише и осторожнее едешь — целее будешь. Святая заповедь разведчика. Путь дальний, но верный. Здесь у них слабая охрана, нет гарнизонов, нет минных ловушек, в общем, полный верняк. Однако надо поторапливаться, пока снег не упал, а с дождичком сейчас в самый раз.

— Группу сопровождения, радиста мы получаем не от тебя? — поинтересовался Андропов.

— У него все люди задействованы, — ответил Власов вместо Родионова. — По просьбе Куприянова этим занимается сам начальник разведотдела штаба фронта Поветкин.

— У большого начальства до малых дел руки не доходят, — пробурчал Андропов. — Не затерялось бы наше. Прав майор, надо спешить, и так время, считай, упущено. Ветрюган вон какой, хороший хозяин собаку не выпустит из дому.

— Спиртиком согреемся, дадут, полагаем, — вставил бодро Фомин. — А погодка такая мне по душе. И хорошо, что собак не выпустят, без овчарок нам куда как спокойнее будет.

— Фомин прав, такая погода загонит любого ретивого служаку на печку, — усмехнулся Власов.

— Мы к такой погоде сызмальства привыкли, — откликнулась Марийка. — Этим нас не испугаешь.

— А через речку как? А если в болото провалитесь? Ведь без костра придётся, — поджав губы, вздохнул Андропов.

— Через речку мы тоже привыкшие, — усмехнулась Мария.

Фомин попросил Родионова повторить весь маршрут, стал что-то отмечать у себя на карте. Выяснив все повороты, места отдыха, перешли к разговору об одежде, об оружии. Власов сказал, что полковник Поветкин своих разведчиков оденет в финскую форму, даст автоматы «Суоми», чтобы поддержать легенду, будто это финские солдаты-егеря ведут взятую в плен группу разведчиков.

— Не бог весть что, — буркнул Андропов.

— Начальство критиковать не положено, — улыбнулся краешком рта Родионов. — Давайте ко мне на «хутор» поскорее всю компанию, пару деньков я вас там подрессирую, и с богом, — и, складывая карту, как бы между делом, добавил: — Сам проведу через линию фронта.