Элоиза повела Филиппа в кафе RelaisH, недалеко от вокзала, словно боялась, что их увидят и «подумают что-нибудь не то». Они шли молча, Филипп не чувствовал ничего, кроме пустоты и уныния, и спрашивал себя, что он тут делает. «Тебе не о чем спрашивать эту женщину, зачем ей что-то делать со старым газовым нагревателем. Она ведь наверняка ничего не понимает в технике…»

Они заказали по сэндвичу, бутылочку «Виттель» и кока-колу. В Элоизе ощущалась удивительная кротость, и Филипп расслабился, проникся к ней доверием. Не то что к остальным. Она не станет лгать.

Элоиза рассказала, как 13 июля 1993 года в замок приехали дети. Как их расселяли по комнатам – «по родству душ», потому что многие были знакомы и не хотели, чтобы их разделяли. Они с Люси Лендон постарались удовлетворить всех, и им это вроде бы удалось. Девочки убрали одежду и личные вещи в шкафчики у кроватей.

Им подали полдник, и все отправились на прогулку в парк, потом на луга – взглянуть на пони и отвести их (конечно, вместе с конюхом!) на ночь в конюшни. Девочкам ужасно понравилось поливать маленьких лошадок из шланга, брызгая водой друг на друга, чистить им бока и кормить вместе со взрослыми. Рассаживаясь за накрытые к ужину столы, они щебетали – весело, как зяблики. «Двадцать четыре девчушки создают много шума, понимаете?» По комнатам они разошлись около половины десятого вечера, освежившись в общей душевой.

– А почему не в ванных комнатах, ведь, если я не ошибаюсь, в каждой комнате была ванная?

Вопрос удивил Элоизу.

– Не знаю… Душевая в замке была совсем новая, я и сама там мылась.

Она помолчала, покусывая нижнюю губу.

– Знаете, а ведь в моей комнате тоже не было горячей воды, только холодная.

– Почему?

Элоиза надула щеки, как продавец воздушных шаров, и ответила сожалеющим тоном:

– Я правда не знаю… Трубы были старые. Замок разрушался, повсюду пахло плесенью. А Фонтанель даже лампочку и ту сразу не менял. Дети приезжали из северных и восточных департаментов, уставшие от дороги и жары, так что в первый вечер легли спать без всяких споров. Мы с Люси Лендон обошли палаты – три на первом этаже, три на втором – без четверти десять. В каждой комнате жили четыре малышки, и все уже лежали. Одни читали, другие болтали, рассматривали фотографии и рисунки.

– О чем болтали?

– Ну, о чем разговаривают в этом возрасте? «У тебя красивая пижама», «Дашь поносить платье?», «Хочу такие же туфли, как у тебя». Обсуждали кошек, дома, родителей, братьев и сестер, школу, учительниц, подружек. Но главной темой были пони, ведь на следующий день им предстояло впервые сесть в седло.

Элоиза Пти замолчала. Ей было трудно заговорить о палате № 1. Она ни разу не произнесла вслух имена: Леонина, Анаис, Осеан, Надеж – называла их детьми из комнаты № 1 и глаз на Филиппа не поднимала.

Комната Леонины была последней, куда зашли воспитательницы. Девочки уже задремывали, и Люси дала каждой фонарик – на случай, если понадобится встать среди ночи, сказав, что будет спать рядом, так что приходите, если приснится кошмар или заболит животик. В коридоре будет гореть свет