Вопреки здравой рассудительности и решению, которое лично принимала, уходя от Рейнера, обманываюсь какими-то завышенными ожиданиями. Почти уверена, что он спросит, когда заканчивается смена, и настоит подождать. Чувствую ведь, что ничего между нами не изменилось. Так быстро это невозможно… Однако Андрей оплачивает счет, сухо благодарит и выходит из ресторана.

Встреча с ним так подкашивает меня. Словно чумная, дорабатываю смену. Несколько раз заказы путаю, чего со мной не случалось даже в первый день. Не могу никак оправиться и собраться с мыслями.

В тот момент кажется, что моя жизнь закончена, и я никогда не переживу то, что было с Рейнером. Не отпущу…

В восемь десять выбегаю из ресторана, все еще на что-то надеясь. Ругаю себя последними словами, но ищу глазами знакомый автомобиль.

Нет. Никого нет.

Он сильнее. Безусловно. Ничего удивительного.

Я сама ушла. Рейнер двинулся дальше.

Воскресная смена проходит без каких-либо эксцессов, несмотря на наплыв народа, в обычном режиме. Только я постоянно дергаюсь, когда улавливаю приближение мужчин. Все мне кажется, что Андрей снова придет.

Зачем ему это нужно?

Да и мне, конечно же, лучше, чтобы не приходил.

Вот только ночью все доводы разума меркнуть. На волю вырываются сумасшедшая тоска и чувства, которые сильнее рассудительности. Душа болит, зверем выть хочется.

— Ну как, Нат, слышал, у тебя свободный вечер? — интересуется Белов в понедельник после пар.

Улыбается, а я как-то не в силах сделать то же.

— Да, я сегодня выходная.

Раздражает меня то, что узнавал он об этом у дяди. Мало того, что ставит меня в неловкое положение, так еще и само по себе такое действие переходит все границы.

Молчу, конечно. Ссориться не желаю.

— Подумал, может, в кино сходим?

Стоило бы согласиться… Как там говорится, клин клином вышибают?

— А что показывают?

— Выбор классный. Сама определишься! Только пойдем, — улыбается все шире.

И стоило бы, да… Но не могу. Глупая идиотка, не хочу никем замещать Андрея. Пусть больно непереносимо, сама эти чувства отпускать не желаю.

— Прости. Не хочется мне в кино.

— Так давай что-то другое придумаем… — спохватывается Белов, прорабатывая, судя по горящим глазам, альтернативные идеи.

— Нет, Валера, — останавливаю его. — Если я правильно понимаю, ты заинтересован во мне больше, чем в друге…

— Так и есть.

— Не стану юлить и дурить тебе мозги, но… Я другого люблю, — произношу это и ощущаю облегчение, словно груз с плеч свалился. — Между нами не может ничего быть. Прости.

Сознательно увожу взгляд. Мне неловко. Не хочу видеть ответное смущение и огорчение.

— Я понял, — проговаривает Белов после небольшой паузы. — Давай проведем время, как друзья? Пожалуйста.

Тут у меня не хватает решительности отказаться, хотя предчувствие, что поступаю неправильно, не отпускает.

— Хорошо.

Мы обедаем в том самом кафе, что и всегда. Градус напряжения постепенно выравнивается. Говорим снова легко и на разные темы. Успеваю мысленно посетовать, что какое-то время зря мучила нас обоих неопределенностью. Нужно было сразу все прояснить и не переживать попусту.