А сейчас вместо всего этого я лежала рядом с ним, и его рука покоилась у меня на бедре, а я прислушивалась к его глубокому и ровному дыханию. И дверь в кабинет для аудиенций его величества захлопнулась для меня навсегда.

– Шотландия. – Я вздохнула, вспомнив прохладные реки и зеленые сосны Лаллиброха, имения Джейми. – Неужели мы действительно поедем домой?

– Думаю, что нам придется поехать туда. В указе короля о помиловании нам предписано покинуть Францию к середине сентября, иначе меня снова заточат в Бастилию. По-видимому, его величество согласовал свое решение с правительством Англии, поэтому меня не повесят сразу же, как только я сойду с трапа корабля.

– Может, нам лучше поехать в Рим или в Германию? – предложила я, внезапно разволновавшись.

Более всего я желала вернуться домой, в Лаллиброх, и спокойно пожить в живописной Шотландии. Однако мое сердце замирало при мысли о дворцовых кознях и интригах. Но если Джейми говорит «нам придется»…

Он встряхнул головой, рыжие волосы упали на лицо.

– Да, Шотландия или Бастилия. Для большей верности и дата нашего отъезда определена, и проезд оплачен. – Он выпрямился и, криво усмехнувшись, отбросил волосы со лба. – Представляю, насколько безопаснее кажется герцогу Сандрингему или королю Георгу держать меня дома и постоянно у себя на глазах, чем шпионить за мной где-нибудь в Риме или Германии. А три недели отсрочки даны в угоду Джареду, чтобы он успел вернуться домой до моего отъезда.

Я сидела у окна своей спальни, любуясь зеленым лесом Фонтенбло. Горячий, влажный воздух действовал угнетающе, подавляя волю и энергию.

– Не могу сказать, что твое сообщение обрадовало меня, – вздохнула я, прижимая прохладный стакан к щеке.

После вчерашнего дождя воздух был насыщен влагой, отчего одежда и волосы казались липкими.

– Ты действительно думаешь, что так будет безопаснее? Что Карл откажется от своей затеи, когда узнает, что граф мертв, а деньги, полученные от Манцетти, пропали?

Джейми нахмурился, пробуя рукой щетину на подбородке.

– Хорошо бы узнать, получал ли он письма из Рима за последние две недели. И если получал, каково их содержание. Думаю, мы сможем это узнать. Ни один банкир в Европе не ссудит и сантима кому-либо из Стюартов. Разве что им решатся помочь король Испании Филипп или Людовик.

Он опять брезгливо усмехнулся и пожал плечами.

– Надежды же Карла Стюарта на месье Дюверни или герцога Сандрингема совершенно беспочвенны. Как ты думаешь, мне нужно бриться?

– Думаю, что нет.

Интимность этого вопроса внезапно смутила меня. Мы провели ночь в одной постели, но оба были слишком изнурены, и та ниточка, которая связала нас в беседке, была еще слишком тонка, чтобы побудить нас к проявлению страсти. Я всю ночь наслаждалась его теплым присутствием, но не могла позволить себе сделать первый шаг к близости. Я наблюдала за игрой света и тени у него на плечах, и, когда он повернулся, чтобы взять рубашку, меня вдруг охватило желание прикоснуться к нему, почувствовать его снова рядом с собой.

Он просунул голову в ворот рубашки, и его глаза вдруг встретились с моими. Он с минуту молча смотрел на меня. Привычные утренние звуки наполняли дом: суета слуг и высокий голос Луизы, то отдающий приказания, то распекающий кого-то.