– Мы останемся с вами дотоле, доколе вы будете в нас нуждаться, сэр Томас, – заявил Мёлон.

Блэкстоун обернулся к Мэтью Хамптону, стоявшему вместе с теми лучниками, которых не унесли в лазарет.

– Вы просите меня сражаться рядом с французиками, – проворчал Хамптон, волком поглядев на собравшихся. – Мы с ребятами не питаем к ним особой любви. Вот гасконцев мы знаем, они навроде нас, – он оперся на свой боевой лук, – но сия компания нормандцев вроде как к вам привязалась, и нам того довольно.

Находясь в монастыре две недели, пока недужные поправлялись, составили план разобрать еще несколько хозяйственных построек, о чем и договорились с настоятелем братом Марком. Монастырь обнесут еще одной крепостной стеной и поставят сменяющийся контингент из четырех человек – богобоязненных и приветствующих молитвы, возносимые монахами. Блэкстоун и его люди будут чтить монастырский устав ордена святого Бенедикта, к каковому они принадлежат, и ни один не будет носить оружия в стенах монастыря, а дабы исполнить сие, к стенам будет пристроена казарма, где эти люди и будут проживать. Питаться они будут с послушниками, а если в дверь постучится беда или кто откажется платить пошлину, тогда монастырский колокол прозвонит набат и люди из Шульона приедут к ним на выручку. Образовался анклав, удерживаемый людьми, которые еще несколько месяцев назад и помыслить не могли не то что о сосуществовании, а даже о сражении плечом к плечу.

Теперь настоятель Марк разослал избранных братьев по местным деревням провозгласить, что душегубец Сакет убит рукой сэра Томаса и набеги им более не грозят. Шульон и монастырь отныне захвачены от имени короля Эдуарда Английского, и ни один гонец или англичанин, служащий таковому, не должен пострадать. В обмен на церковную десятину, каковая прокормит людей Блэкстоуна, они обретают такую же защиту, как и монастырь. Также с приходом весны в Шульоне будет ежемесячно проводиться ярмарка, открытая для торговли и обмена, где будет взыскиваться сбор в размере двух процентов с каждого торговца не из этой округи. Преступления будут караться силами сэра Томаса или его капитанов. Повешение татей будет проводиться в рыночный день в назидание негодяям и для увеселения народа. Забой скота в стенах Шульона возбраняется, а в реку выше по течению от монастыря нельзя сливать помои, мыть туши или использовать по нужде. Это было новое начинание.

Блэкстоун выехал во главе своего отряда к Шульону. Настало время поглядеть, как горожане держат свое слово. Когда он остановился перед воротами, они были закрыты.

– Внутри! – рявкнул Мёлон. – Открыть ворота!

Над стенами показалась дюжина лиц, напоказ выставили копья и мечи, чтобы пришельцы знали, что люди вооружены. Это добрый знак, и эти люди знали, что отныне Томас господин города, монастыря и окрестных деревень и сел. Через считаные мгновения Блэкстоуна признали, внутри послышались крики, ворота открыли, и та же самая делегация, которая предлагала заложников, поспешила поприветствовать человека, избавившего их от Сакета и его головорезов.