— Конечно, — ответила я и сама удивилась, каким мой голос стал бесцветным. Не уходи, Даниель, прими меня, прими такой, какая я есть.

— До встречи, — сказал он и буквально выпрыгнул в появившийся портал.

А я забралась с ногами на кровать, обняв подушку, легла и закрыла глаза. Подушка быстро стала мокрой, и я сразу не поняла отчего. Только потом сообразила, что плачу.

А вдруг Даниель больше никогда не придет?

Незаметно пролетело три недели.

Даниель не пришел.

Впрочем, я не думала о нем постоянно. Ночью — да, случалось с тоской вспоминать нашу последнюю встречу, и я даже всхлипывала в подушку от обиды. Он забыл меня. Я надеялась, что между нами вспыхнуло какое-то особенное чувство, и эти приключения, которые мы пережили вместе… Но нет. Я ошиблась. И к Рохану дорога закрыта. Никто не подпустит незаконную дочь опального рода, да еще и с исключительной магической силой, к наследнику империи. И тогда я думала о Рохане. Жив ли он? Спасла ли его крылатая волчица? Будут ли у меня еще видения о нем?

И как мне дальше жить.

А днем, изолированная ото всех студентов, я видела только преподавателей. Профессор Лерри с восторгом воспринял известие о свалившейся на меня инициации и теперь приходил через портал раз в два дня, чтобы загрузить теорией боевой магии и аккуратно пробовать использование ее же в практическом виде. Файерболы давались мне лучше всего, поэтому мы оставляли их на сладкое. В основном я училась не просто бить и не просто защищаться, а делать все это прицельно. Ну и, конечно, контролировать себя. С контролем были большие проблемы.

Профессор Виссальди, хитро потирая ладошки, ходил ко мне в основном наполнять кристаллы. Теперь он делал это очень осторожно — не больше двух за раз. И приносил с собой чайник сладкого крепкого чая. Очень силы восстанавливает, кстати. А еще ко мне приходили госпожа Дорисски, профессор травоведенья, и госпожа Чембер-Варт, профессор магобыта. Первая, уверившись в моих знаниях, которые слегка превосходили уровень первого курса, начала заниматься со мной дальше. За три недели я научилась делать почти идеальные притирки от язвочек, от трофических язв, от ожогов любой глубины и для смягчения рубцов. И конечно же, узнала новые рецепты чистящих средств с применением магии. Такому нас в пансионе не учили, и я отрабатывала на практике с огромным удовольствием, попутно снабжая академию пастами для натирки паркета и моющими средствами.

В общем, днем я была занята по самую макушку. А вот ночью. Если не думала о Даниеле, то слушала мысли, потому что снова и снова возвращались голоса. Конечно, иногда я позволяла им говорить. Но немного. Совсем немного. Я жалела их. Ведь им, наверное, не с кем поболтать. Сколько сотен лет голоса ждут своего велета?

Утром первого октября я проснулась в плохом настроении. То ли день будет плохой, то ли меня начинало бесить вынужденное затворничество. В раздражении я даже расплескала половину воды для умывания, толкнув кувшин, чего со мной не случалось лет десять. И подумала нервно — сегодня что-то произойдет, обязательно.