Вот только куда?

Ричер посмотрел на закрытую дверь, но пошел в другом направлении. В общий зал бара. Бармен поднял голову, а четверо фермеров медленно повернулись, чтобы окинуть его равнодушными взглядами, — и тут они его узнали. Все четверо сдержанно поздоровались и вернулись к своим кружкам с пивом. Бармен вежливо ждал, готовый его обслужить. «Мгновенное принятие в свой круг — и все это менее чем за тридцать долларов».

— Куда вы отправили остальную четверку?

— Кого? — спросил бармен.

— Вчера к вам приехали семеро парней. Трое из них здесь. Куда вы послали четырех остальных?

— У нас всего три комнаты, — ответил бармен.

— Мне это известно, — сказал Ричер. — Что вы порекомендовали остальным?

— Я отправил их в «Мейстон-мэнор».

— А где это?

— С другой стороны от Бишопс-Паргетера. Примерно в шести милях.

— Я не видел па карте другой гостиницы.

— Это большой загородный дом. Там берут постояльцев.

Один из фермеров повернулся в сторону Ричера и сказал:

— Отель, в котором предоставляют ночлег и завтрак. Очень качественный. Гораздо лучше, чем здесь. Наверное, они тянули жребий и проигравшие остались в «Бишопс армс».

Друзья фермера неторопливо рассмеялись. Юмор пивных одинаков повсюду.

— Но там дороже, — с обидой сказал бармен.

— Так и должно быть, — усмехнулся фермер.

— А «Мейстон-мэнор» находится на этой же дороге? — поинтересовался Ричер.

Бармен кивнул:

— Нужно проехать через Бишопс-Паргетер, мимо церкви и магазина Дейва Кемпа примерно шесть миль. Пропустить его невозможно. Там есть вывеска. «Мейстон-мэнор».

— Благодарю, — сказал Ричер.

Он вернулся обратно в вестибюль, аккуратно прикрыл за собой дверь, прошел по потертому ковру и остановился перед входом во второй зал бара. Ковальски продолжал говорить — Ричер слышал его голос. Он положил ладонь на ручку двери, помедлил немного, а потом повернул ручку и распахнул дверь.

Картер Грум сидел лицом к двери на дальней стороне стола. Он посмотрел на Ричера в точности как бармен, но Ковальски и Берк двигались гораздо быстрее фермеров. Они резко повернулись и уставились на него. Ричер вошел в комнату, спокойно закрыл за собой дверь и замер.

— Вот мы и встретились, — сказал он в наступившей тишине.

— А у тебя крепкие нервы, — заметил Грум.

Комната являлась продолжением вестибюля — низкие потолочные балки, темное лакированное дерево, латунные бра на стенах, пол, покрытый ковром с красно-золотым орнаментом. Ричер подошел к камину. Постучал о край каминной решетки туфлями, сбивая грязь. Снял с крючка тяжелую железную кочергу и принялся ее концом чистить каблуки. Затем повесил кочергу на место и стал ладонями стряхивать грязь с брюк. Больше минуты он приводил в порядок свою одежду, повернувшись спиной к трем мужчинам, сидевшим за столом. Однако он наблюдал за ними, поглядывая на выпуклое отражение стола в начищенном медном ведре, в котором хранились щепки для растопки камина. Никто не двигался. Трое парней молча сидели и ждали. Им хватало ума не устраивать скандал в публичном месте.

— Ситуация изменилась, — сообщил Ричер.

Он сделал несколько шагов и оказался возле выходящего на запад окна.