– Ты должен заплатить за его смерть, – шелест ее голоса был наполнен непоколебимой решительностью. – Вы все должны заплатить.
Я наконец сумел овладеть своим телом, сделал судорожный вдох и схватил пальцами дверную задвижку, резко дернув ее на себя. Волоком вывалился из машины, упал на колени и уперся дрожащими ладонями в холодную влажную землю.
Зыбкий, но в то же время слишком настоящий призрак, тут же молча выскользнул вслед за мной, зависнув над шоссе и даже не касаясь асфальта кончиками босых ступней.
Я отшатнулся, попятившись, неловко поднялся на ноги и рванул к кромке леса, темнеющей совсем рядом. Обернувшись на ходу, я заметил, что Лилиан неуклонно преследует меня, легко продираясь сквозь плотный слой дымки, парящей вокруг чащи.
Лишь когда я, жадно глотая открытым ртом стылый воздух, метнулся в деревья, углубившись в лес, она наконец перестала преследовать меня. Я остановился, хрипло дыша, огляделся по сторонам, но не заметил ее невесомого силуэта нигде вокруг. В чаще было тихо и, казалось, ее мертвенную пустоту нарушал лишь я один.
Убедившись в том, что Лилиан исчезла за вереницей еловых ветвей, я сделал глубокий вдох и постарался успокоиться. Однако ее слова упорно не выходили из моей головы.
Я ощущал, как черная тоска просачивается в мои мысли, окружает мое тело плотным удушающим слоем, как сердцебиение, еще недавно такое частое и громкое, стихает, становясь едва различимым. Ком в горле, пульсирующий все это время, тяжело ухнулся куда-то в желудок, сиротливо сжавшись в комок.
В носу предательски защипало, и лес вокруг меня смазался в пляске соленых прозрачных капель. Замерзшие пальцы безвольно поникли, я будто обмяк под массой своего неожиданного горя, оказался мгновенно раздавлен им.
– О боже, – я прерывисто выдохнул, и слезы по щекам потекли ручьем. – Томми…
Неужели устрашающий своей реальностью призрак мог говорить правду? Неужели несчастный мальчик на самом деле был моим сыном?
Вопросы бились изнутри в мою черепную коробку, метались по стенкам рассудка, расшибаясь о холодную истину, а затем безвольно стекали вниз, образуя иссиня-черную лужу, захватывающую все больше пространства в моей истерзанной душе.
Подняв глаза к небу, я безучастно наблюдал за тем, как высоко над моей головой несутся свинцовые тучи, гонимые ветром прочь. Как медленно, будто величественно-спокойно, раскачиваются плешивые верхушки древних елей.
Я вспоминал слова доктора Вайнса, которые он произнес после смерти Лилиан. Как старик, сокрушенно покачав седой головой, сообщил мне о том, что она была беременна. Снова и снова прокручивал их как на кассетной пленке, мысленно задавая себе один и тот же вопрос – скольких близких людей я потерял на самом деле?
– Он проснулся… – тихий голос позади заставил меня вздрогнуть и обернуться. – Берегись…
Мальчик в грязной красной куртке пристально наблюдал за мной издалека, утопая босыми ногами в ковре из пушистого мха. Спутанные темные волосы, выпачканные комьями земли, поникли, нагло заглядывая целыми прядями в тускло блестящие глаза.
– Томми…
Я сделал шаг в его сторону, но тут же остановился.