Передовая когорта Цезаря остановилась, застопорив движение всей колонны.

Повинуясь первому порыву, Фабиола взглянула на воду, отделявшую берег от маяка. Лишь это изумительное строение не только не опротивело ей за время, проведенное в Александрии, но и продолжало потрясать своим видом. Огромное беломраморное сооружение, воздвигнутое на острове Фарос, вызывало благоговейный восторг. Главную башню окружала одноэтажная, полузакрытая снаружи галерея, перед которой были со всех сторон установлены статуи греческих богов и мифических морских созданий. Входом в сам маяк служил широкий скат, который было видно с берега. Даже ночью Фабиола могла разглядеть мулов, которые тащили наверх дрова для горевшего на вершине огромного костра. Циклопическая постройка состояла из трех ярусов — первый четырехугольный, второй восьмиугольный и третий, верхний, круглый. На самом верху, под крышей, опиравшейся на колонны, круглые сутки горел огонь. Между колоннами располагались тщательно отполированные огромные бронзовые зеркала. Ночью они отражали свет костра, а днем — солнца. На крыше маячной площадки была воздвигнута большая статуя Зевса, величайшего из греческих богов.

Фабиоле пришлось сделать над собой усилие, чтобы отвернуться от маяка. Его вечное пламя хорошо освещало главную гавань. Вдоль пристани тянулись огромные склады. А по другую сторону покачивался на воде густой лес мачт тех самых египетских кораблей, которые доставили сюда войска. Глубина у причалов позволяла пришвартоваться здесь любому, даже самому большому судну. На палубах толпились моряки, намеревавшиеся наблюдать за побоищем, которое вот-вот должно было начаться.

Оглянувшись по сторонам, Брут громко и энергично выругался.

Египтяне отлично выбрали место для засады. Высокие стены справа позволяли поместиться на причале только двум когортам. А остальные находились на широкой площади, ограниченной с одной стороны гаванью. Как только колонна римлян остановилась, загремели боевые кличи. Со стороны хвоста колонны донесся знакомый всем шипящий звук летящих стрел, и тут же раздались крики раненых.

— Цезарь, эти мерзавцы, наверно, прятались в переулках! — крикнул Брут.

— Чтобы не дать нам отступить, — с величайшим спокойствием отозвался Цезарь. — Глупцы. Разве я когда-нибудь бегал от врагов?

— Что будем делать?

Не успел Цезарь ответить, как раздались гортанные крики египетских командиров. Множество камней просвистело в ночном небе и посыпалось на не успевших подготовиться легионеров. За камнями сразу же последовали копья; они описывали невидимую дугу и смертоносным градом летели вниз. Многие легионеры были ранены, некоторые погибли на месте. Кому-то выбило глаз, кто-то валялся на земле раненый или оглушенный.

В десяти шагах от Фабиолы один из центурионов рухнул как подкошенный, дернулся несколько раз и затих. Она в ужасе смотрела на убитого.

Бедняга только-только успел снять шлем с плюмажем из конского волоса, чтобы вытереть пот со лба. Сейчас в его пробитом черепе зияла овальная вмятина, из которой сочилась кровь и какая-то прозрачная жидкость.