Пальцы я заклеила бактерицидным пластырем, обнаруженным в аптечке у входа. Он был бежевым и вполне незаметным, если не особо жестикулировать перед собеседником.

Вернувшись к столику, я еще раз извинилась и продолжила трапезу, стараясь использовать больше левую руку.

– Говорят, в ближайшую пятницу в ТЦ «Пирамида» будет вечеринка.

От звука мальчишеского голоса я вздрогнула.

– Да?

– Ну, по крайней мере, слухи такие курсируют.

– Сразу после покушения? – удивление разыгрывать не пришлось.

Рашук смотрел на меня пытливо, видимо, желая убедиться, что гипноз подействовал, его черные глаза вполне могли прожечь во мне дыру, с которой пластырю не справиться.

– Надеюсь, персонал пригласят, – продолжила я. – Мне редко удается развлечься, вот как сегодня. Удачно мы с вами… – Черт, мы на «вы» или на «ты»? Ему же лет двенадцать на вид, чего я политесы развожу? Я же с ним ругалась, когда он меня шутейной коробкой двинул! – …сегодня встретились. То есть с тобой.

– Угу, – он опять жевал что-то кремово-липкое, – просто судьба свела. Запиши меня там в свою бальную книжечку.

– Что?

– Ну, на вечеринках обычно танцуют, так что первый вальс за мной.

Я вежливо хихикнула. Разговор велено поддерживать нейтральный. О чем вообще люди говорят?

– Ты как вообще в наши палестины попал?

– А это, Таисия Алексеевна, наверное, точно судьба. Барин ваш очень мумиями интересуется.

Я знала. Да про это все знали.

– А у меня по случаю мумия во владении была. Ну, знаешь, я раньше в бродячем цирке подрабатывал египетским принцем. Узрите же царя древности и падите ниц!

– По наследству завладел?

– В силу обстоятельств. Но она мне больше не нужна, я ее буквально сегодня после продолжительного торга продал.

– Будешь теперь карнавальными костюмами заниматься?

Он хихикнул:

– «Шутейка»? Нет, это… Кстати, не говори никому, забудь, а то несолидно может получиться.

Я внутренне напряглась, но, кажется, это «забудь» было не гипнотическим, поэтому я глупо хихикнула, заверив, что эту тайну унесу с собой в могилу.

Есть я уже не могла, даже мед, пить тоже, чай, кажется, собирался хлынуть у меня из ушей.

Рашук галантно отобрал оба счета, принесенных официанткой:

– Я сегодня богат, так что позволь заплатить за даму.

Деньги у него были в карманах халата, целый ворох смятых бумажек, он их так на стол и положил, кучей, не считая.

– Неизвестно, когда я к милым хозяюшкам в следующий раз загляну, – сообщил он мне доверительно. – Учись, Таисия, печь, цены тебе на брачном рынке не будет. Если повторишь тутошний штрудель или расстегаи с клюквой, сам на тебе женюсь!

Я сказала, что подумаю, попрощалась и оседлала своего железного коня. На предпоследнюю электричку я успевала.

Рашук вошел в его апартаменты почти бесшумно. Наг медитировал, добиваясь, чтобы оба его сердца бились в унисон. Второе стало активным лишь несколько часов назад и еще не вошло в ритм, кровяное давление резко повысилось, замедляя регенерацию. Капитан был полностью обнажен, ступни скрещенных ног покоились на бедрах, расслабленные руки лежали на коленях, открытыми ладонями вверх, прямая осанка позволяла почувствовать каждый позвонок спины. Он ровно и глубоко дышал, прикрыв глаза.