Ты видел моих жён, ты знал своих, но, поверь мне, подобно тому, как наши лабиринты — это один и тот же лабиринт, так же и жёны наши — это всего лишь одна женщина, которая и придумала всё это хитросплетенье коридоров и галерей, чтобы стать для нас путеводной звездой и завоевать наше сознание полностью, ибо попав в лабиринт, невозможно думать ни о чём другом, кроме как о выходе, а значит о той, кто может нам в этом помочь.

Но теперь, когда мы с тобой осознали эту мысль, заметь — лабиринт уже перестаёт быть лабиринтом и превращается всего лишь в один коридор, в конце которого нас уже ждет Ариадна. Она ждет у дверей выхода. Лабиринт придуман ею, и она не выпустит нас до тех пор, пока мы не сделаем с ней того, о чём мечтает всякая женщина. Теперь ты понимаешь, что Ариадна и Минотавр — одно и то же лицо. Лабиринт существует внутри сознания Минотавра, а внутри лабиринта существует Ариадна, которая обуславливает его существование как таковое, поскольку и ежу понятно, что препятствия существуют лишь для того, чтобы сладостней был момент ебли, и, таким образом, Ариадна в функциональном отношении является Минотавром, в воображении которого существует лабиринт и она сама. Ты сам видишь, Тесей, что уже сама эта схема является лабиринтом, а так как она сформулирована мной, Минотавром, то это опять-таки подтверждает тезис о том, что всё существует в моём сознании!..

Однако при этом данная схема существует так же и в сознании Ариадны и выглядит при этом немного иначе, но похоже, поскольку Ариадна и Минотавр — одно и то же лицо. И вообще, всё существует в сознании меня, тебя и Ариадны, а так как у нас с тобой сознание единое, то корень всех противоречий в автономности сознания Ариадны, которую (автономность) я предлагаю упразднить.

Для этого нужно только одно. Дело в том, что есть некая табуированная область воображения, объединяющая нас всех троих. Во-первых, каждый из нас подсознательно мечтает о смерти. При этом мужчины, как правило, мечтают о ней активно, то есть хотят, примитивно говоря, всё сделать своими руками, а женщины же наоборот, мечтают о смерти пассивно, т. е., так или иначе, хотят принять её от чужих рук.

Короче говоря, заебался я грузиться подобной хуйней, а дельце выглядит очень просто. Просто есть у нас в головах такая херня, которая заведомо объединяет нас всех троих. Мы все хотим умереть. При этом мы — мужчины, а Ариадна, как ни крути, баба, и при этом каждый из нас считает Ариадну своей.

Поэтому нужно просто реализовать все то, что давно не дает нам никакого покою. И когда наши дерзкие фантазии станут реальностью, то все наконец кончится и будет всем хорошо. Надеюсь, ты понял, что я имею в виду?»

— Да, — сказал Божийдаров, и они двинулись по длинному коридору, в который только что превратился весь лабиринт. А когда они увидели вдалеке Ариадну, Тесей сказал: «Всё-таки я ничего не понимаю. Совсем-совсем ничего. Может быть, я дурак?»

— Что ж, очень может быть, — откликнулся Минотавр и добавил. — Но я, наверно, тоже, потому что, по-моёму, все, что я только что тебе говорил — полная ахинея. Да я уж и не помню, о чём шла речь.