Кстати сказать, сегодня день рождения моей мамы. Должен же я хоть что-то о ней написать! Или не должен?..

Судьба же распорядилась по иному. Я снова пишу именно сейчас, в 11.48 на уроке по «Слушанию музыки». Дети слушают «Битлз». Маразм какой-то! Смех смехом, а грех грехом. Так-то вот. Устал. Очень устал. Очень хочу спать. И вообще имею такое обыкновение — хотеть… спать.

Что ты будешь делать?! Стрелять, петь или бегать… Всё. Урок заканчивается.

Но начинается. Спустя три минуты. Забавно это всё: я, Мэо, Добридень, уроки, ученики, ученицы… Завоевание авторитета, выход на позиции, сражения, стратегия, тактика, танковая атака, стрелковая рота, штрафная рота, дедушка, дед Арнольд, Арнольд Борисович Одинцов (он же Одэр). Трогательная еврейская культура, ментальность, прочая хуйня.

Сволочь я, наверное. Уже много страниц гружу вас, бедные читатели и читательши, не чем иным, как самоим собою. Простите меня, но уж очень нужно мне, очень надо. Понимаете? Очень хочется и, кроме того, небесполезно сие. Правда ведь? Нет? Поверьте мне на слово!..

К тому же, благодаря моим излияниям, живёт и радуется своей маленькой жизни мой сынок «Псевдо».

Апостол «Псевдо». Псевдоапостол, ебёна мать.

Один мамин мужчина, тусовавшийся с ней в период 1983-85-го годов, дядя Толя, учитель физики, НВП и труда где-то за полярным кругом, вместо последнего ругательства говорил «япона мать», а не «ебёна», что мне в нем очень нравилось. Кроме того, с ним всегда можно было довольно содержательно попиздеть о различных модификациях отечественных и зарубежных танков…

Однажды мы пошли с ним пописать куда-то за кинотеатр «Россия», и меня, помню, очень поразили тогда размеры полового члена взрослой мужской особи. Это детское изумление тогда же и забылось и вспомнилось спустя много лет. Точнее сказать, только что, и, может быть, это в каком-то смысле или в какой-то степени знаменательно.

Хочу в какой-нибудь недорогой клуб: послушать странненькой музычки и выпить неторопливо, но много. А ведь было время, когда все алкогольные напитки казались невкусной, противной мерзостью, которая вызывает какие-то малоприятные ощущения в ротовой полости.

Мне уже двадцать два, а я (кстати, о ротовой полости) ни разу хуя во рту не держал. Мысль о том, что такое в принципе возможно, впервые пришла мне в голову в возрасте девятнадцати лет, когда от меня ушла Мила, но до уровня желания это никогда не доходило и, видимо, уже не дойдёт.

А рассказ Гаврилова «Три Саши» — хороший, но какой-то жалкий, хотя трогательно жалкий, что всегда и подкупает. Славка, Славка, хороший ты. Апостол Катя тоже очень хорошая и СЛАВная. А вот Оленька с Милой всё-таки лучше всех. Или мы были тогда лучше всех, когда любили этих дурочек.

Какой же я молодец, что не гоню никаких философских телег (почти не гоню), не высказываю никаких великих мыслей, не делаю обобщений, а «Псевдо» мой между тем всё равно гениален. Всё равно. Видит Бог. Всё равно он всё видит.

Ленушка, Милушка, Алёнушка, Миклушонок, Алёнка, Миклушиха, Ленища… Хуйня! Хуйня!! Хуйня!!! Всё хорошо…