— Майкл, ты сказал, что оба раза объект был под наблюдением КГБ. Как планируете избавиться от «наружки»?

Пайпс улыбнулся, между ним и задавшим вопрос, всегда существовала скрытая неприязнь. Канвайс считал, что без его шпионских штучек, любая операция обречена на провал. Сам Пайпс был выходцем старой школы, где ум, логика и находчивость ценились выше технических достижений.

— Объект пьет кофе по дороге в музей Лопе де Вега и обратно. Когда объект, попив кофе войдет в музей, там будет находиться его двойник. У меня есть человек такого же роста и комплекции. У нас будет время его загримировать и нарядить со стопроцентным сходством. Спустя пять минут, как объект войдет в музей, оттуда выйдет наш человек, как две капли похожий на физика. Он проследует обратным маршрутом, выпьет чашечку кофе и пешком пойдет в отель. В отель «наружка» не входит, по-крайней мере не входила в предыдущие два раза. К агенту КГБ подъезжает машина и он оба раза уезжал в посольство. Таким образом, мы даже поведем следствие по ложному следу: ведь для всех, физик «возвратится» в отель. Мой человек войдет в лифт, там нет камер, и переоденется. Выйдет из отеля через черный ход, откуда выносят белье для стирки. А в это время, реальный объект, вернется в кафе, где и выпьет свой злополучный кофе.

— А ваша машина с объектом, вдруг ее остановит полиция? — Канвайс явно хотел вывести из себя Пайпса.

— Исключено, — это уже вступился Каллиган, — эти европейцы такой шум поднимут, узнав, что «неотложка» была остановлена, что ни один полицейский не рискнет этого сделать. Единственная проблема, куда девать машину. Гнать ее обратно в Мадрид, лишнее внимание.

— Этот вопрос проработан, машина исчезнет, — коротко ответил Пайпс. Еще полтора часа продлилось совещание, где руководителю Службы секретных операций, задавали самые каверзные вопросы. Но Пайп предусмотрел все, абсолютно все: и возможное изменение маршрута объекта, и отсутствие камер наружного наблюдения в кафе. Диккинз слушал шефа и поражался его умению предусмотреть мелочи. Операцию они разрабатывали вместе и тогда ему казалось, что Пайпс слишком перестраховывается. Теперь, под градом вопросов коллег, Диккинз понимал, почему его шеф придавал большое значение даже совершенной мелочи.

Совещание подытожил Каллиган:

— В КГБ не дураки, у них отличные агенты и они приложат максимум усилий, чтобы установить нашу причастность. Именно по этой причине, во всей Атлантике, не будет американских кораблей. Надо исключить любую возможность, связать это исчезновение с нами. Атлантика насыщена кораблями и субмаринами Советов, и скрытно принять их на борт у нас не получится. А у Бермуд — чисто наша зона ответственности и даже если там будет весь 6 Флот США, никто не сможет связать исчезновение объекта с нами. Нам остаётся только надеяться, что наши агенты не провалят такое специфичное задание. Раз они по легенде яхтсмены и коллеги Пинчера, то они и должны быть его возраста, и с этим у нас прекрасно справился Диккинз, отобравший двух агентов из двух сотен кандидатур. На этом совещание закончено, и да поможет нам Бог, — закончил свой монолог Каллиган. Его фраза уже стала нарицательной, в Лэнгли часто шутили: «Пусть Каллиган попросит за вас у Бога, он у него в любимчиках».