Доктор Трент открыл было рот, но прежде чем успел что-то сказать, резко зазвонил телефон, стоящий рядом с ним. Он поднял трубку. Валенси увидела, как менялось выражение его лица, пока он слушал.

— Алло — да… да… что? Да… да, — короткое молчание. — О, Боже!

Доктор Трент бросил трубку, выскочил из кабинета и ринулся вверх по лестнице, даже не взглянув на Валенси. Она слышала, как он бегал наверху, бросая кому-то короткие распоряжения — вероятно, экономке. Затем он спустился с портфелем в руке, схватил шляпу и пальто с вешалки, распахнул входную дверь и ринулся по улице в направлении станции.

Валенси осталась одна в кабинете, чувствуя, что попала в глупейшее положение. Глупейшее и унизительное. Это все, что она получила за свою героическую решимость жить по Джону Фостеру, отбросив страхи прочь. Она не только провалила свою роль родственницы и не существовала, как любимая или подруга, она даже не имела значения в качестве пациента. Доктор Трент в суматохе просто забыл о ее присутствии, какое бы известие он ни получил по телефону. Обидев дядю Джеймса и бросив вызов семейной традиции, она потеряла все.

Сначала она так испугалась, что чуть не расплакалась. Это было так… нелепо. Затем услышала, как экономка доктора Трента спускается по лестнице. Валенси встала и подошла к двери кабинета.

— Доктор забыл обо мне, — сказала она, усмехнувшись.

— Да, очень печально, — сочувственно ответила миссис Паттерсон. — Но это и не удивительно для него, бедняги. Пришла телеграмма, ему прочитали ее по телефону из Порта. Его сын сильно пострадал в автомобильной аварии в Монреале. У доктора было лишь десять минут, чтобы успеть на поезд. Не знаю, что он будет делать, если что-то случится с Недом — он так привязан к этому мальчику. Вам придется прийти еще раз, мисс Стирлинг. Надеюсь, у вас ничего серьезного.

— О, нет, ничего серьезного, — подтвердила Валенси. Она почувствовала небольшое облегчение. Понятно, почему доктор Трент позабыл о ней в такой момент. Но, так или иначе, она вышла на улицу весьма обескураженная и расстроенная.

Валенси пошла домой по короткому пути — переулку Свиданий. Она нечасто ходила так, но приближалось время ужина, а она не должна опаздывать. Переулок Свиданий тянулся к деревне, под кронами вязов и кленов, и вполне оправдывал свое название. В любое время здесь можно было встретить парочку влюбленных — или юных девушек, гуляющих под ручку, делясь своими секретами. Валенси не знала, которые из них вызывали в ней большее ощущение стеснения и неловкости.

В этот вечер ей достались и те и другие. Она встретила Конни Хейл и Кейт Бейли в новых розовых платьях из органди, с кокетливо приколотыми в распущенные волосы цветами. У Валенси никогда не было розового платья, и она не носила цветы в волосах. Затем она прошла мимо юной, незнакомой ей, пары. Они прогуливались по тропе, не замечая ничего, кроме друг друга. Рука молодого человека довольно неприлично обнимала талию девушки. Валенси никогда не гуляла с мужчиной, который бы обнимал ее. Валенси знала, что должна быть шокирована — они могли хотя бы дождаться сумерек, — но не ощутила возмущения. В следующей вспышке отчаяния она честно призналась себе, что просто-напросто завидует. Проходя мимо, она подумала, что оба смеялись над нею, жалея — «вот идет бедняжка Валенси Стирлинг, странная старая дева. Говорят, у нее никогда не было кавалера». Она почти бегом бросилась прочь с тропы. Никогда еще она не чувствовала себя настолько бесцветной, тощей и незначительной.