– Везде ли с юга склоны так круты, как ты говоришь? – прищурив в напряженном раздумье правый глаз, уточнил Тэмучин. – Пешие могут спуститься?

Хубулай уверенно отвечал, что если пеший и может найти тропу, то уж огромному войску с лошадьми и грузом сойти почти невозможно.

После этого решили отправить Сюбетея к южному караулу, а с наступлением сумерек встали на отдых. Опять наварили конины, досыта наелись, но спать нукеры легли с поводьями, привязанными к запястьям, чтобы при сигнале тревоги оставалось лишь подтянуть подпруги и вскочить в седла. Старики с парнишками-порученцами работали: кто стоял в дозоре, кто варил мясо в котлах и жарил его на рожнах. Как завтра пойдут дела, только Богам ведомо, и каждый нукер должен иметь мясо для нескольких легких трапез. Конь идет в бой голодным, а всадник – сытым. Шли в ход и потроха.

Небо было заткано тучами, и тьма наступила беспросветная. Найманы, несмотря на это, все карабкались в панике к вершине горы, и вскоре там замерцало несколько огней. Все стихло, и это встревожило монгольских воевод. Посланные для прояснения обстановки лазутчики возвратились ни с чем, объясняя это полной темнотой. Но немного за полночь прискакал порученец Сюбетея и сообщил, что найманы начали спускаться по южному скалистому склону. Тревога охватила военачальников: подымать войско и идти найманам наперерез? Однако Хубулай высказал дельную мысль:

– Можно воевать со всяким врагом, кроме кромешной тьмы, – сказал он трубно. – Как воевать на ощупь? Если мы дадим людям отдохнуть, то на заре да на свежих лошадях они вмиг догонят измученных ночным спуском и дневным восхождением найманов!

– Верно! – отозвались сразу несколько тойонов.

Тэмучин выслушал всех и сказал, подводя черту совету:

– Главная опасность для нас сейчас – Кучулук. К рассвету он нагрянет выручать своих. Пусть же на помощь Наю отправляются Джэлмэ, Хубулай и Чимбай. Но слишком близко по-прежнему не подходите к воинству Кучулука, учитывайте черты местности.

– А уруты и мангуты?

– Они останутся в засаде, как резерв на самый худший случай. Если все же найманы решатся всей тяжестью навалиться на нас, то последней надеждой будут уруты и мангуты. Тогда ход сражения можно будет еще переломить. А командовать их войском будут трое: мудрый Мухулай, хитрый Боорчу и доблестный Джаргытай…

Досада проявилась на смуглом лице Хасара: все решающие сражения обходились без его основного войска. И он спросил с обидой в голосе:

– А я?..

Тэмучина задело, что родной брат не понимает: эти люди все удары принимали на себя, чтоб сохранить в целости последнюю надежду – основное войско, свежее и жаждущее боя. Однако он привычно удержался от объяснений, произнеся:

– Ты, как и вчера, оседлай хребет Тайан-хана. Сейчас, пока он не ушел далеко, догоните его и подавите ударами стрел-ангабыл, но ни в коем случае не вступайте в ближний бой: нам дорог каждый нукер, а терять людей, добивая Тайан-хана, нет нужды. Убегающий пусть убегает – преследуйте его и жальте, как осы: ваша задача предотвратить соединения двух речушек в одну большую реку: Тайан-хан и Кучулук нужны нам порознь. Все, мои друзья, мои верные псы, мои черные тени! Я сказал!