Отоспавшись в тепле, понежась раздетыми, похлебав горяченькой ушицы, мы пустились в обратный путь, да видно – промедлили в дороге, ехали не торопясь, вот и не поспели засветло – зимний-то день короткий – к постоялому двору. Страшного ничего нет – даже в сумерках на заснеженной дороге были четко видны наши же следы, когда в Муром ехали. Да и немудрено – два дня всего прошло, метелей не было, по дороге никто не ездил, нечисти опасаясь.

На дороге показались несколько человеческих фигур, бредущих в Мошкино. Мы их быстро догнали, ехавший в передовом дозоре Павел даже пошутил:

– Чего медленно идете, так и до утра в деревню не поспеете. – И вдруг дико закричал.

Дружинники выхватили сабли из ножен и поспешили к Павлу. Поперек дороги стояли упыри – именно так их и описывал старый волхв. Черепа с пустыми глазницами, клочковатые волосы на темени, из рукавов и из-под штанин выглядывают белые кости. От неожиданности по спине побежали мурашки, в душу закрался страх.

– Чего стоите? Рубите их – это же мертвецы, только попугать могут.

Мой крик подстегнул ратников, и все дружно принялись крушить стоявших перед ними упырей. Только треск стоял от ломающихся костей.

Вроде все. Я оглядел побоище. Из истлевших одежд торчали перерубленные кости, валялись черепа. Мы дважды проехались лошадьми по костям, превращая их в прах, в костную крошку.

До деревни домчались за полчаса, возбужденные, довольные. Наелись пирогов с рыбой, запив пивом в пустом трактире. Сидевший за столом напротив меня Павел вдруг посерьезнел и спросил:

– Неужели этих дохляков народ боится?

– А то! – пробасил Андрей.

Я задумался, потом ответил:

– Думаю, что нет. Воины в обозе князя Хлыновского не трусы были, с упырями справились бы на раз. У этих костей ходячих в руках никакого оружия не было – даже кос или вил. Нет, мужи, думаю – победу праздновать рано, ждут нас более серьезные испытания, а сегодняшнее приключение – так, разминка для затравки. Упырь сам по себе безобиден, для того, чтобы сообща действовать, им кто-то руководить должен. Главный злодей где-то здесь прячется, попугать нас сперва решил.

Услышав мои слова, все посерьезнели.

– Мы – ватажка малая, тебе князем власть дана, а коли ты вроде как атаман наш – тебе и решать.

Ну вот, опять в атаманы записали, можно подумать – я напрашивался.

Поутру встал вопрос – ехать дальше до реки или назад, в Муром? Мнения моих товарищей разделились. Я выслушал доводы всех и решил – идем обратно, на Муром. Какой-то дряни не хочется нас видеть на этой дороге, поэтому упырей и послали. Наша задача – очистить дорогу от нечисти, так какого рожна мы к реке поедем? Возражений не было, и мы выехали обратно.

Помятуя о вчерашнем, бойцы держали руки на рукоятках сабель и настороженно поглядывали по сторонам. На маленьком перекрестке дорог стояла старушка. Вполне нормальная, лицо морщинистое, озябшее, красные кисти рук из-под рукавов зипуна, подшитые валенки.

– Милочки, вы не в Муром ли?

– В Муром, бабуся.

– А можно мне с вами?

– Нету у нас саней, отстанешь быстро.

– Ничего, я как-нибудь рядышком, лишь бы не обидел кто.