Ладно, не будем о грустном. Хотя постоянное соприкосновение с окружающим беспределом и мраком, сильно повлияли на моё мировосприятие. Я давно заметил, что стал гораздо черствее и безразличнее к чужим страданиям. Сейчас вот просто анализирую ситуацию, но не испытываю никаких эмоций. Ну, сидит на небольшом табурете высохший и похожий на дистрофика старик. Или эти женские глаза, которые просят только об одном — не убивайте хотя бы детей. Сама малышня — грязная, голодная и рахитичная. Мне всё равно, ведь это не мой народ. Моя задача заключается в не спасении каждого встречного и поперечного. Поэтому в сторону рефлексии и думаем о предстоящей битве.

Мы хорошо потрепали противника неделю назад. Не знаю, бежали ли ранее подданные Чингисхана с поля боя. Думаю, драпали, как без этого. Только старались об этом особо не распространяться. В сказки о казнённых сотнях из-за сбежавшего десятка, я не верю. На ранних этапах, когда формировалась нынешняя монгольская армия, всякое могло быть. С учётом того, что Чингисхан настырно толкал впереди верных войск недавно подчинённые народы, а затем хашар. Только казнить профессиональных солдат, а особенно подготовленных тяжёлых всадников — форменное безумие.

Ведь и во время нашей битвы, одоспешеная часть войска наместника Чормагана, отошла, не дав себя уничтожить. Лёгкая кавалерия при этом прикрывала отступление, понеся немалые потери. Часть из них банально сбежала или была рассеяна. Нам пока не хватает опыта, чтобы просчитывать подобные сражения. Мы потеряли много времени, преследуя беглецов и, занимаясь нейтрализацией отрядом прикрытия. Надо было выделить несколько сотен для блокировки заслона, а основной ударной силой навязать отступающим рыцарям ближний бой. Ничего — это не последняя наша битва. Работу над ошибками Бурче провёл сразу и в последующие дни мы дружно тренировали новые приёмы. Главное — люди убедились, что противника можно и нужно бить.

— Мы не сможем взять город. Дело даже не в отсутствии осадных машин. Численность врагов не уступает нашей, а может, превосходит. Не удивлюсь, если Чормаган ждёт нападения и уже приготовил ловушку.

Первое слово на военном совете взял командир тяжёлой туркменской конницы Эсен. Невысокий и чернявый, казалось, что он весь состоит из мышц с сухожилиями. Дело своё туркмен знал и удар его воинов, фактически решил судьбу недавней битвы. Вообще, местные умели воевать. Для меня непонятно, как они, имея численный перевес, умудрились проиграть множество битв. Индивидуальная подготовка хорезмийского воина точно не уступала кара-кидяням, которые составляли костяк армии Чингисхана. Хотя многое шло от руководства. Тот же Джалал, вместо того, чтобы сейчас выдвинуть войска на восток и оттеснить монголов, воюет с грузинами. Вернее, он их добивает. Но уже пришли новости, что против шаха объединились несколько соседних государств во главе с Конийским султанатом, который поддержали киликийские армяне и византийцы. Вот такие чудеса. Это как надо было испугать или обозлить других правителей, что против тебя объединились вчерашние враги. Ещё и христиане встали в один строй с мусульманами против других мусульман!