— Что празднуешь? — поинтересовался полковник, вслушиваясь в музыку.

— Да собственно ничего. Это случайно народ понабежал, — сказал я, — но в принципе повод есть. Меня в журналах напечатали. Может читали…

— Ну правильно, — словно вспомнив, вскрикнул полковник, — ты же Васин, а не Александров. Так, это значит твои романы в «Москве», «Искателе» и «Огоньке». Очень интересный роман в «Огоньке». Я люблю космическую фантастику, поэтому на мой взгляд «Звёзды…» вне конкуренции. Неужели действительно ты написал?

— Я.

— Отлично написано! Очень интересно! Я всё просчитал по нескольку раз! И про Гришу тоже, — с энтузиазмом проговорил он. — Когда будет продолжение?

— Если честно не знаю. Нужно у заместительницы главреда спросить, — ответил я и предложил: — А пойдёмте сами у неё и спросите. Она за столом сидит и песни подпевает. Слышите?

— Да? — удивился тот, вслушиваясь в женские крики, а затем засмущавшись добавил: — неудобно как-то.

— А по — моему, вполне удобно, — заверил гостеприимный хозяин. — Да и повод отметить есть, — показал на пластинки, — так, что пойдёмте в зал.

— Ну пойдём, — согласился тот и, встав, подвёл итог разговору. — Значит насчёт послезавтра мы договорились?

— Да. Если Вы не позвоните, то в два часа дня я Вас жду у станции метро Академическая прямо на выходе.

Когда вышли в коридор Сорокин, услышав припев «роз», поинтересовался не я ли пою и, услышав утвердительный ответ, с удивлением тепло произнёс: — Ох****!!

— Димон, выруби на секундочку магнитофон, — попросил я, вклиниваясь во всеобщее веселье за столом. — Спасибо, — люд перестал петь и обратил свои взгляды на меня и меня и, сопровождающего высочайшую персону, полковника в военной форме. — Знакомитесь, товарищи, это Евгений Максимович Сорокин, заместитель Александрова в одноимённом хоре Александрова, — скаламбурил гостеприимный хозяин, наблюдая как народ ошеломлённый ещё больше затих. Гость со всеми поочерёдно поздоровался за руку и я, показав ему куда присесть, сходил на кухню за чистой тарелкой, вилкой и стаканом, после чего, плюнув на конспирацию, принёс из маленькой комнаты пластинки и, продемонстрировав их достопочтенной публике путём поднятия над головой, скромно произнёс: — Это я их с полковником на днях записал.

Нужно ли говорить, что в этот момент, каждый по отдельности и все вместе скопом, находившиеся в зале люди просто ох%$#$%^ от увиденного, ошеломлённо косясь на меня, тянули свои ручонки к элементам холодной войны, не веря в происходящее.

Ну а дальше, последовало то, что и следовало ожидать — началась вакханалия. Конверты от пластинок переходили из рук в руки, а сами пластинки уже крутились поочерёдно на радиоле, причём, постоянно сменяя друг друга даже не доиграв до конца. По причине того, что каждый хотел услышать в первую очередь ту песню, какая ему показалось интересной исходя из написанного на конвертах названия.

Поняв, что такой кавардак обуздать будет не так просто, я отобрал все носители себе и предупредив, что вовсе всё уберу в сейф, принял решение слушать весь репертуар по очереди. Особых возражений после моих угроз не последовало, поэтому все успокоившись сели на свои места, налили принёсшему благую весть полковнику штрафной стакан за оползание, и нетерпеливо уставились на меня, ожидая, что же диджей поставит им в первую очередь. Я не стал особо заморачиваться и включил песню про «Дядю Лёню», от которой, как и следовало ожидать народ ёб*$#$+@ со стульев и больше не вставал.