Она пришла в себя на улице, возле дома Виктора, когда какой-то мужчина, проходя мимо лавочки, на которой Полина скрючилась, зацепил ее ногой и сердито сказал:

— Накурятся дряни и сидят потом, пройти страшно.

— Извините, — сказала она заплетающимся языком. — Мне и в голову не приходило, что я выгляжу столь пугающе.

Пройдя следом за поборником порядка в подъезд, она позвонила в дверь Толика Покровского, так как его квартира находилась прямо на первом этаже. Когда Толик открыл, Полина свалилась ему на руки, как тряпичная кукла. Дурной от природы, Толик на этот раз проявил несвойственную ему рассудительность. Сначала он уложил ее в постель, потом вызвал доктора, и уж затем позвонил Виктору в лабораторию.

— Она все время бормотала, что ее отравили, — взволнованно сообщил он.

Через полчаса, визжа покрышками, к дому подкатило такси, из которого пулей вылетели все трое друзей.

— Врач сказал, ее надо поить кофе и водить по комнате, — объяснял Толик. — У меня, правда, так ничего и не вышло. Я ее только посажу, только чашку к губам поднесу, она падает. А вообще-то с ней все будет в порядке.

— Это был Гу… Густов, — пробормотал Полина, когда увидела склонившиеся над ней лица Глеба и Виктора. — Он зачем-то хотел меня убить.

Примерно через час она оправилась настолько, что смогла довольно связно рассказать обо всем, что с ней случилось.

— Не могу понять, как он меня выследил и почему решил убить? — жалобно сказала она.

— А я могу, — мрачно заявил Глеб.

Виктор и Левка вслед за Полиной посмотрели на него вопросительно.

— Вы все ужасно невнимательные! — раздраженно сказал тот. — А ну-ка вспомните, что говорил Константин Самойлов про Густова?

— Что? — переспросил Левка, рассчитывая, что вспоминать не придется и ему все сейчас расскажут в лучшем виде.

— Он говорил, — менторским тоном продолжал Глеб, — что Густов — настоящая фамилия этого человека. А сейчас он живет совсем под другой и зовется Олегом Петренко.

— О, господи! — хлопнул себя по лбу Виктор. — Я понял! Полина, спасая Густова от пули, назвала его настоящей фамилией. И он в тот момент ее увидел. Ну, когда она его окликнула.

— Он ее увидел и запомнил, — добавил Глеб. — А потом наверняка стал думать: кто такая эта девица и откуда знает его настоящую фамилию? Вряд ли он был среди тех, кто следил за институтом.

— Почему? — тут же полюбопытствовал Левка.

— Потому что он киллер. Ты ведь сам разговаривал с Анжеликой Переваловой. Соловейчика убил человек со светлыми усами, не забыл?

Полина натянула одеяло до подбородка. Виктор нашел ее руку и ободряюще сжал.

— Ты сказала, — продолжал между тем Глеб, — что возле института вы заметили на стоянки пустые «Жигули»? А он шел в их на правлении? Отлично. Именно тогда он увидел тебя снова. Возможно, выяснил, кто ты такая. И решил по-быстрому убрать.

— Но он ведь не знал, откуда мне известна его настоящая фамилия! — возмутилась Полина.

— Для него это было неважно. Как рассуждает киллер?

— Да, как? — поддакнул Левка.

— Возникшую опасность надо устранять немедленно, вот как. Но он не мог бороться тобой в машине в людных местах. Наверняка Густов планировал завезти тебя в какой-нибудь пустой двор и там уже убить. Но ты пошла в «Коломбину» — лучше места для расправы и не придумаешь. Сначала тебя опоили какой-то дрянью, после чего оставалось только дождаться, когда ты потеряешь сознание. Тогда тебя отнесли бы в один из кабинетов и либо пристукнули там же, либо вывезли бы в более подходящее место.