— Что скажете, Василий Филиппович? — задал вопрос Соколов

Командующий ВДВ Маргелов не отвечая, зашел с другой стороны стола, примерился, словно игрок в биллиард.

— Какие силы у иранцев сосредоточены в районе Тегерана? — спросил он

Мотострелковая и танковая дивизии. Плюс в самом городе — силы полиции и САВАК, до тридцати — сорока тысяч человек. Не армия, но в уличные бои можно вляпаться.

— Солидно… — задумчиво сказал Маргелов — как быстро нам смогут перебросить подкрепление? Если предположить, что на аэропортах я оставлю дивизию, то на штурм Тегерана остается только одна дивизия. Этого мало.

— Если использовать возможности среднеазиатского и северо-кавказского аэродромных узлов — твердо сказал Кутахов — то за день я смогу перебросить две мотострелковые дивизии со всем вооружением. Это если задействовать всю имеющуюся военно-транспортную авиацию и если удастся захватить все три базы, не повредив взлетно-посадочные полосы. И столько же — на следующий день. Безопасность в воздухе мы тоже берем на себя, кроме того, мы сможем нанести ракетно-бомбовый удар по позициям иранцев в случае серьезного сопротивления. Подходит?

— Вполне — кивнул Маргелов — этого должно хватить. Но все зависит от предварительной подготовки. Вступать в бой с танками и вести затяжные уличные бои в городе не хотелось бы.

— Хорошо — жестко сказал Соколов, как бы подводя итог всему совещанию — предварительно план принимаем, начинаем детальную проработку. Через десять дней жду каждого из вас с докладом. Напоминаю, что сам факт планирования операции «Молот» и все что относится к ней, является государственной тайной. Вопросы по операции есть?

Вопросов не было…

— Здравствуйте, товарищи следователи… — в кабинет шумно ввалился подполковник милиции Константин Иванович Глазко, зам начальника отдела по расследованию убийств московского уголовного розыска. Настроение, судя по его виду, у него было хорошее. В отличие от нас…

— Здоровей видали… — мрачно ответил Калинин — присаживайся…[55]

— Чай есть?

— С утра в Бутырке чифирнули, какой чай… Вон вода, в шкафчике чай, завари себе…

— То дело…

Поставив кипятиться воду, Константин Иванович оседлал старый, разбитый стул для посетителей, испытующе глянул на нас.

— Ну, рассказывайте, друзья мои, что происходит. А то сначала с утра ваш звонок, через час и у нас свистопляска началась. Начальник наш с утреца с бодуна — так на меня матом орал, чуть не лопнул. Как будто я пистолет пропил или что-то в этом духе. А я — ни в лес, ни по дрова, вообще не знаю, что и к чему.

— В общем, суть дела в следующем… — начал шеф — взяли мы нескольких торгашей за вымя, накидали им там много чего — там тебе и девяносто вторая,[56] и сто семьдесят третья[57] и сто семьдесят четвертая.[58] И это только на первый взгляд. В том числе взяли Беляковского, директора горпищеторга. В доме, на даче у него — шаром покати, ничего нет. Зато две тысячи двести долларов — в книге дома, мало того еще и фальшивых.

— О как… Оказывается у нас директор горпищеторга валютчик и фальшивомонетчик. Однако…