Если бы кто-то проанализировал все ходящие по стране слухи и кривотолки, то выяснил бы одну вещь: в них никогда не упоминался Андропов. И это несмотря на то, что по матери он был Файнштейн (то ли Флекенштейн, история темная, и с отцом его тоже неясная), а болезнь почек терзала его все время, пока он руководил КГБ, фактически из всех членов Политбюро он был самым больным. И, тем не менее — ни в анекдотах, ни в слухах он почти не упоминался. Всеми слухами «занималось» пятое, идеологическое управление КГБ СССР, которое возглавлял Филипп Денисович Бобков[31] — нужные аккуратно запускались, ненужные изымались — вместе с теми, кто их распространял.

Вообще, картина на советском верху по слухам была примерно такая: Брежнев и его окружение, также и другие члены Политбюро воруют, берут неслыханные взятки, тоннами скупают золотые изделия, разворовывают Алмазный фонд, Галина Брежнева меняет любовников как перчатки, от имени Брежнева правит неизвестно кто. И посреди всего этого содомского бардака — белый и пушистый, честный и бесстрашный председатель КГБ Юрий Владимирович Андропов, героически со всем этим борющийся. Про «Вы только живите…» никто и не догадывался.

Юрий Владимирович на самом деле не боролся. Он все фиксировал, документировал и клал под сукно. Одновременно строя лестницу, которая могла бы ему помочь дотянуться до самой вершины власти. И сейчас эта лестница была уже почти готова…

Знаете… Я много размышлял о природе взаимоотношений Брежнева и Андропова. Брежнев достоверно знал, о том, что Андропов смотрит выше, мечтает занять его место. И он уже предпринимал шаги к этому, очень серьезные шаги! Так почему же Брежнев не сместил Андропова со своего поста. На мой взгляд, причины здесь две.

Первая — показная рабская преданность Андропова лично Леониду Ильичу Брежневу, на что тот оказался, к сожалению падок. Один пример: как-то раз во время заседания Политбюро Брежнев вдруг тяжело произнес примерно следующее: а знаете, дорогие товарищи… Что — то я чувствую себя все хуже и хуже, здоровье пошаливает. Пора мне, наверное, на покой, на пенсию.

Мертвая тишина… И срывающийся, угоднический голос Андропова: «Леонид Ильич, вы только живите, ни о чем не беспокойтесь. Соратники у вас крепкие, не подведем…».

И второе. В Политбюро Брежнева окружали действительно специалисты своего дела, превосходившие его профессионализмом. Гречко, вступивший в Красную армию в 1919 году, боевой офицер, маршал, позволявший себе обращение «Леня». Суслов и Косыгин — два специалиста еще сталинского призыва — один по идеологии, другой по промышленности. Косыгин так вообще отвечал за эвакуацию предприятий на восток во время гитлеровского нашествия. Громыко — опытнейший министр иностранных дел. Для Брежнева они были подобно волчьей стае, посреди которой одна ошибка и — все. Не секрет, что те, кто свергали Хрущева, никак не могли найти, кого же поставить вместо — вот и предложили Брежнева как наиболее слабую, управляемую кандидатуру. Брежнев это знал…

И единственным, на кого он мог положиться в этой стае волков, был Юрий Владимирович Андропов — дважды изгой. Изгой потому что еврей и изгой, потому что председатель КГБ. Больше Брежневу опереться было не на кого. И поэтому, председатель КГБ раз за разом получал индульгенцию от имени самого генерального секретаря ЦК КПСС. Брежнев и Андропов оказались в одной лодке, утлой и ненадежной, окруженной акулами. И единственным путем к спасению для них было — держаться друг за друга. Мертвой хваткой!