— Попал я!… - заявил шеф, плюхнувшись за стол в своем кабинете.

— Да уж… — протянул я — еще непонятно, как вы за задержанного отчитываться будете. Он же за вами числится. И дело, считай в развале.

— Да это-то все ерунда… — махнул рукой Калинин — отпишемся. А вот то, что я нюх потерял — это несомненно. Сейчас бы я Беляковского ох, о многом спросил бы — да время ушло. Безвозвратно.

Александр Владимирович пальцами открыл стоящую на столе бутылку Боржоми, с каким-то остервенением глотнул.

— Ладно. Давай-ка еще раз прокрутим, что он успел тебе сказать. Значит, он говорит, что в стране существует налаженная сеть по вывозу теневого капитала за рубеж. Так?

— Так — кивнул я — и более того. Беляковский уверен, что эта сеть контролируется сотрудниками КГБ.

— КГБ… — задумчиво повторил Александр Владимирович — контора глубокого бурения. Давно мы с ними не сталкивались, ой, давно… И что-то у меня нет никакого желания с ними сталкиваться опять.

— У меня тоже — сказал я

— Но придется — подытожил шеф — просто так я все это не оставлю. Если числящегося за мной задержанного убивают — это просто так у них не пройдет. Беляковский рассказал тебе о том, кто держал с ним контакт?

— Рассказал…

— Тогда поехали! — шеф вскочил со стула

— Куда? — недоуменно произнес я

— В ЭКЦ.[30] Попробуем нарисовать фоторобот.

Пока мы ехали к экспертно-криминалистическому центру, я напряженно размышлял, снова и снова перебирая в голове все то, что сказал мне Зиновий Ефимович Беляковский при нашей последней встрече. Если тогда мы отмахнулись от его слов — то теперь отмахиваться просто не имели права.

Итак, деньги. Верней переправка денег за границу. По словам Беляковского ему предложили участвовать в этой системе с 1975 года. И предложил ему это ни кто иной, как Никоненко Рафаил Ильич, на тот момент заместитель начальника управления торговли г. Москвы, который курировал продовольственную розницу. Зиновий Ефимович на тот момент был руководителем райпищеторга в одном из центральных районов города Москвы. Благо комиссия за перевод была просто смешной — десять процентов от суммы. И принимали все — золото, рубли, валюту.

Ну, хорошо. Допустим. Это еще могло быть. В это я мог поверить — торговая мафия становилась сильнее с каждым годом — они вполне могли наладить канал переправки денег и ценностей за границу. Но дальше он рассказал такое, что не укладывалось в голове.

Осенью 1976 года его… завербовали! Да, да, именно завербовали. Звали куратора Владислав Валерьевич и он был сотрудником госбезопасности. Верней, Беляков сначала не знал, что этот самый Владислав Валерьевич является сотрудником госбезопасности, не знал до тех самых пор, пока тот не попросил написать расписку о добровольном сотрудничестве. Деваться, как вы сами понимаете, Беляковскому было некуда.