— Барбара Картленд лопнула бы от зависти, — пробормотал Меррик.

Брендон открыл гардероб и порылся в ворохе женской одежды. Кэрол направилась к ящикам высокого розового комода и порылась там, не найдя ничего интересного, кроме комплекта безвкусного белья, в основном из красного атласа.

Разработку второй спальни начал Меррик. Едва открыв дверь, он понял, что у газет не будет повода вопить на тему выдачи ордера на обыск на основе несуществующих улик.

— Сэр! — закричал он. — Кажется, мы нашли.

Комната была обставлена как офис. На большом столе стоял компьютер и разнообразные устройства, назначения которых ни один из них не знал. Телефон был соединен со сложным магнитофоном. Маленький видеомонтажный стол стоял в другом углу, рядом с картотечным шкафчиком. На столике на колесиках — телевизор и видео, обе машины профессиональные, экстра-класса. По двум стенам шли полки с компьютерными играми, видеокассетами и компьютерными дискетами, каждая коробка была снабжена аккуратной этикеткой, написанной крупными буквами. Единственным чужеродным предметом в комнате было ложе — кусок кожи, натянутый, как гамак, на стальную раму.

— Вот это да, — прошептал Брендон. — Хорошая работа, Кэрол.

— С чего начнем, черт побери? — спросил Меррик.

— Кто из вас умеет включать компьютер? — спросил Брендон.

— Думаю, лучше оставить это специалистам, — откликнулась Кэрол. — Он может быть так запрограммирован, что уничтожит все данные, если его попытается включить посторонний.

— Ладно. Дон, займитесь картотекой. Я возьмусь за видео, а вы, Кэрол, за кассеты.

Кэрол подошла к полкам. В первой паре дюжин оказались музыкальные записи от Лайзы Миннелли до U2. Следующие двенадцать штук были помечены буквами «АС» и пронумерованы. На очередных четырнадцати Кэрол увидела буквы «ПД», на пятнадцати — «ГФ», на восьми — «ДК» и на шести — «ЭХ». Это выходило за границы простого совпадения. Кэрол взяла первую ленту с пометкой «ЭХ» и с тяжелым сердцем, полная дурных предчувствий, вставила ее в кассетник, взяла наушники, подключенные к машине, и осторожно надела их. Она услышала телефонный звонок и почти сразу — голос, такой знакомый, что она едва не расплакалась.

— Алло? — голос Тони звучал приглушенно.

— Привет, Энтони! — этот голос казался Кэрол знакомым, но она его не узнавала.

— Кто это? — спросил Тони.

В ответ — смешок, низкий, сексуальный.

— Никогда не догадаешься. Даже за миллион лет.

Проклятье, подумала Кэрол, охваченная мрачными предчувствиями. Тот голос на автоответчике.

— Хорошо, тогда скажи сама, — отозвался Тони, его голос звучал заинтересованно и дружелюбно, как у человека, включившегося в игру.

— А кем ты хотел, чтобы я была? Если бы мог выбирать?

— Это что, розыгрыш? — спросил Тони.

— Я никогда в жизни не была серьезнее. Я здесь для того, чтобы твои мечты осуществились. Я женщина твоих фантазий, Энтони. Я твоя телефонная любовница.

Помолчав несколько секунд, Тони бросил трубку. Кэрол услышала, как незнакомка произнесла вслед:

— Hasta la vista[7], Энтони.

Она нажала на копку «стоп», сорвала с себя наушники и обернулась. Брендон, оцепенев от ужаса, смотрел на экран телевизора: Адам Скотт был вздернут на дыбу, голый, потерявший сознание. Часть существа Кэрол отказывалась воспринимать его изображение. Зло, думала она, должно купаться в крови, нельзя вот так запросто смотреть по видику в пригородном доме.