– Ты это… твою мать… не довезешь! Братцы вы мои… Вы в драке-то посильнее меня, а что до рукопашной – где вы учились, там я преподавал… я же просил – полегче… Артем!!!

Токарев же и не собирался сбрасывать скорость:

– А в гости к Богу – не бывает опозданий!

Он собрался было в запарке влететь на машине во двор дома на 2-й линии, но Варшава не дал:

– Стой, стой!!! Во двор-то зачем?! Стоять, Зорька!

Токарев затормозил с грехом пополам, поддав бампером какую-то иномарку, – она заохала заморской сигнализацией. «Восьмерку» Артем даже не стал запирать и быстро зашагал во двор к парадной. Токарев шагал шибче, и поэтому вор злился. Артем умудрился даже в горячке промазать и заскочил не в тот подъезд – только на втором этаже, увидел огромную надпись на стене «У Ленки большая жопа!», и понял свою ошибку, резко развернулся и натолкнулся на поспешавшего Варшаву. Тот схватил его за плечи:

– Угомонись!

Токарева и впрямь трясло. Сделав несколько глубоких вздохов и постаравшись успокоиться, он вышел во двор вслед за вором.

…Из соседней парадной резко вырулил поп с саквояжем в руке. Он заметил Артема и Варшаву, улыбнулся, чуть замедлил шаг и как-то косовато пошел на выход к подворотне. Правой рукой он прикладывал платок к лицу – провел материей по коже и она на мгновение осталась чистой, а потом тонкой, быстро набухающей ниткой начала проступать кровь…

Артем вздрогнул, поняв, что у батюшки разрезано лицо. Порез был тонкий и красивый… Бритва! Токарев вспомнил, как Артур закладывал бритву в рот… Что-то, видимо, уловил и Варшава. Поп резко обернулся, вытаскивая из рясы – ни много ни мало – а «ТТ». Артем выстрелил – мгновенно, не раздумывая, но спокойно. И одновременно с выстрелом вор кинулся попу в колени. Пуля швырнула «батюшку» вперед, а не назад, потом он натолкнулся на Варшаву, который резко выпрямился и вошел ему черепом в подбородок. Поп ухнул на асфальт – пистолет выпал из его руки и глухо звякнул. Все это произошло мгновенно – даже эхо от гулкого (в замкнутом дворе-то) выстрела не успело улечься…

Поп лежал неподвижно, Артем не мог понять, куда влетела его пуля, он видел лишь, что кровь от бритвенного пореза пульсирует, и подумал, что «батюшка» жив. Он смотрел на распростертое на асфальте тело в каком-то ступоре, как завороженный. Очнуться его заставил голос Варшавы, потиравшего темя:

– Все, Тема! Сливай воду! Ебто! К Артуру надо. Стой… я сам… На каком этаже его хата? А ты это животное к машине тащи – сейчас мусора нагрянут. Этаж, говорю, какой?

– Третий, – откликнулся наконец Токарев. – Вторая от лестницы дверь…

Вор нырнул в парадную, а Артем подобрал «тэтэшку» Артура, подхватил «попа» под мышку и потащил его, хотя было страшно неудобно, к машине. Там его поджидал хозяин задетой иномарки, вызывающе попинывая колесо «восьмерки». Не обращая на него внимания, Токарев шлепнул бесчувственное тело об асфальт, открыл багажник и начал загружать туда попа. Мужик напрягся:

– Ты мою машину…

– Я, – ответил Артем, перекладывая поудобнее оба ствола себе за пояс. – Тебе платить за беспокойство?